Тиверский городок

Это островное укрепление располагается у Тиверских порогов примерно в 14 км к югу от пос. Мельниково (рис. 13, 47, 48). До искусственно произведенного спуска воды в Вуоксе в районе Кивиниеми (ныне Лосево) в 1857 г.

Относительно даты возникновения упомянутого укрепления среди исследователей нет единого мнения. Финские археологи, начавшие работы на городище еще в конце XIX в., принимали за время его сооружения X в. или время около 1000 г. (Айлио, Хакман), не исключая и более позднюю дату — XII в. (Ринне) (см. Taavitsainen 1990: 239-240; Uino 1997: 297-300; Saksa 1998: 87-88; Сакса 1999: 193). С.И. Кочкуркина относит основание Тиверского городка ко времени между 1293 и 1323 гг., ссылаясь на то, что Ореховский договор запрещал возведение новых пограничных крепостей по обе стороны границы и, с другой стороны, возведение крепости на Ву- оксе стало актуальным после строительства шведами Выборгского замка в 1293 г. (Кочкуркина 1976: 70; 1981: 59-60). А.Н. Кирпичников, справедливо отмечая, что Ореховский мир часто нарушался и что новгородский летописец не отмечает городка во время походов шведов в устье Вуоксы в 1295, 1322 и 1337 гг., полагает, что основание городка у Тиверских порогов могло состояться в конце 1330-х гг. или даже во второй половине XIV в. (Кирпичников 1984: 145-146). В письменных источниках Тиверский городок впервые упомянут в списке «всем градом руским далним и ближним», составленном в 1390-1396 гг.

В настоящее время, когда практически все категории карельских древностей подверглись детальному исследованию, создана их хронологическая шкала и, что не менее важно, проведены дополнительные полевые работы, стало возможным обратиться к рассмотрению материалов раскопок 1970-х г. с учетом более полной картины развития Карелии на момент сооружения упомянутых карельских крепостей. Среди материалов раскопок Тиверского городка присутствует ряд ранних вещей эпохи викингов и начала эпохи крестовых походов: половинка подковообразной фибулы со спиральными головками (6699: 1), трехчастное бронзовое навершие рукояти меча (502), наконечник копья (2672: 9), массивный бронзовый браслет со вставкой (2788: 2) и фрагмент браслета с сужающимися концами с поперечными зигзагообразными линиями, вставка от браслета (по С.И. Кочкуркиной равноплечная фибула (1981: 53, табл. 4, 18), серебряная магдебургская монета XI в., фрагмент подковообразной фибулы с цапфами на головках, бронзовый бубенчик, глазчатые бусы, железный ключ, черешковый наконечник стрелы и топор (Кочкуркина 1981: 40-61; Taavitsainen 1990: 239-240; Uino 1997: 300; Saksa 1998: 89-91; Сакса 1999: 193). Все они обнаружены в южной части городища. Здесь же при рытье погреба в конце XIX в. был найден клад серебряных вещей (Кочкуркина 1981: 35-36). В состав его входили 11 украшенных филигранью бусин, двойная плетеная цепочка с наконечниками, головное украшение из серебряной проволоки («сюкерё»), круглая с филигранью подвеска, две восточные монеты с ушками (894-902, 976 гг.), круглый медальон, две новгородские монетные гривны и три отпиленных от них кусочка (рис. 49) (2740: 1-18) (Shwindt 1893: 88-89; Talvio 1980: 15; Кочкуркина 1991: 36; Uino 1997: 188, fig. 6: 11; Saksa 1998: 89; Сакса 1999: 193-194). Часть перечисленных серебряных украшений характерна и для других карельских кладов из Сипилянмяки в приходе Саккола и Кильпола в Хиитола.

Следует отметить, что погреб, при рытье которого был обнаружен клад, был вырыт в валу. Клад, таким образом, был заложен в толще вала или, что более вероятно, вещи остались в культурном слое, перекрытом позднее валом. Остановимся на этом последнем предположении подробнее, поскольку оно имеет прямое отношение к строительной истории укреплений острова.

Попытки изучения вала предпринимались уже в конце прошлого века, когда Т. Швиндт и А. Хакман произвели раскопки на месте находки клада, затронув и часть вала (рис. 47, 1). Тогда в черной углистой земле вблизи материка нашли кальцинированные кости, внутри вала среди валунов также была черная земля, в которой найдены обломки глиняных сосудов, наконечник стрелы от арбалета, фрагмент браслета со вставкой, обломки оселка, ножа и железной пластины с пятью отверстиями (Schwindt 1893: 86-90; Кочкуркина 1981: 36; Uino 1997: 297-298; Saksa 1998: 91-92; Сакса 1999: 194-195). Швиндт не отмечает при описании раскопок никаких особенных конструкций, лишь валуны в основании.

К изучению оборонительных сооружений Тиверского городка вернулись в начале 1970-х гг. А.Н. Кирпичников и С.И. Кочкуркина. При этом изучению подверглись как вал, защищавший южную часть острова (С.И. Кочкуркина), так и каменная стена в северной части острова (А.Н. Кирпичников) (рис. 47, 48). С.И. Кочкуркина прорезала вал траншеей (раскоп IV) в южной оконечности городища в непосредственной близости от погреба и раскопа конца XIX в. к западу от них (Кочкуркина 1976: 65-66; 1981: 32, 45-48). При этом выяснилось, что в основании вала находились огромные валуны, лежавшие непрерывной цепочкой (ширина 6-7 м) в один ряд на чистом материковом песке. Среди них находились более мелкие камни, валуны сверху засыпаны культурным слоем, взятым с территории городища, вал в этой части городища имеет прослойку желтого материкового песка, что говорит о его подсыпке. В засыпке вала обнаружены фрагменты гончарной керамики, наконечники стрел и целый ряд других предметов (Кочкуркина 1981: 47). В основании вала было расчищено углисто-зольное пятно размерами 3,2x2 м, в центральной части которого нашли семь ладейных заклепок, два фрагмента круговой керамики, кость животного (?), и человека (?), кальцинированные кости и куски коры. Место находки окружало кольцо из камней. Кочкуркина считает сооружение жертвенным, посвященным защищающим вал силам.

Рис. 47. План Тиверского городка по Х. Аппельгрену (1891), Т. Швиндту (1893) и А.Н. Кирпичникову (1984). 1-9 — раскопы

2, 11, 12; 6, 8; 7, 5, 6, 21). Аналогичная картина отмечается и в раскопе X, заложенном примерно в 25 м от предыдущего на восточном отрезке вала и примыкающей к нему территории (рис. 48). Культурный слой в этой части достигал максимально 88 см. И в этой части вал подсыпался материковой землей и культурным слоем. Основание вала составляли большие камни на уровне материка. Высота каменного основания в этой части достигала от 0,5 до 1,03 м. При раскопках на этом участке обнаружено много фрагментов керамики, предметы бытового инвентаря, украшения (пастовая бусина, ко- поушка), оплавленный кусочек меди, кости животных, кальцинированная косточка (Кочкуркина 1981: 32, 48).

В 1888 г. Т. Швиндт раскопал в юго-восточной части острова небольшую разведочную траншею с внутренней стороны вала (рис.

Рис. 48. План Тиверского городка по С.И. Кочкуркиной (1981). I-XI — Раскопы С.И. Кочкуркиной 1971-1974 гг.

ны, шип ледоходный, два железных гвоздя и бусина глиняная (2591: 1-10) (Schwindt 1893: 87). В 1891 г. Швиндт вместе с А. Хакманом раскопал участок вала рядом с погребом с его западной стороны у места находки клада серебряных вещей (рис. 47, 1). В раскоп входил как сам вал, так и прилегающий к нему участок культурного слоя до уровня материка. Они нашли у материка в черной золистой земле сгоревшие кости как под валом, так и рядом с ним. Внутри вала среди материковых камней была черная земля с керамикой, а также вещи: бронебойный наконечник самострельной стрелы, обломок вставки от бронзового браслета, обломок маленького оселка (2788: 1, 2, 7). С северо-восточной стороны погреба заполнение вала было таким же, как и с его западной стороны. Здесь лишь не было сожженных костей. Из вещевых находок отметим обломок острия ножа, железную пластину с пятью отверстиями и маленький обломок оселка (2488: 5, 6, 8). В том же году произвели раскопки в восточной части вала к северу от шоссе рядом с местом, где вал переходит в каменную стену (Schwindt 1893: 86, 87). В раскопе найдено много железных криц и несколько фрагментов керамики. Швиндт не отмечает ничего особенного в конструкции вала; кроме материковых камней, никаких искусственных каменных сооружений в основании вала не было зафиксировано (Schwindt 1893: 87-90).