§ 4. Учёный-путешественник А.С. Норов и его книги

В течение всей жизни А.С. Норов много путешествовал. В поездках он делал путевые заметки, в которых отмечал наиболее примечательные и интересные события. Впоследствии о некоторых своих путешествиях он написал книги, которые в своё время пользовались популярностью.

В июле 1821 г. А.С. Норов и выпускник юридического факультета Московского университета Д.Н. Свербеев, служивший в Комиссии прошений на Высочайшее имя, отправились из Кронштадта на двухмачтовом судне «Анна Гертруда» в Травемюнде. Вместе с А.С. Норовым путешествовал его крепостной Ваня. Из-за сильной качки в море путники, не доехав до Германии, сошли на берег в Ревеле и дальше решили отправиться сухопутным путём. На старой польской бричке по шоссе они доехали до Риги, а оттуда добрались до Германии. Впоследствии о Травемюнде Д.Н. Свербеев писал: «Приплывающие к нему в начале лета из Петербурга приходят от него в восхищение (кроме нас с Норовым я думаю никто не ездил в Травемюнде сухим путём), а те, которые возвращались через Травемюнде в Петербург, находили уже тут предвкусие, avant-go^, нашей северной природы и её сурового климата»^[120]. В Травемюнде А.С. Норов принимал морские ванны, лечение которыми он продолжил на острове Нордерме, при устье Эльбы. Затем путешественники отправились в Бремен, где к ним присоединился молодой остзейский немец Гвидо Либхарт, с которым Д.Н. Свербеев познакомился в Гамбурге. Проехав северную Германию, А.С. Норов и его спутники оказались в Голландии, которая произвела на них самое лучшее впечатление. По воспоминаниям Д.Н. Свербеева, в Роттердаме А.С. Норов познакомился с каким-то великим голландским поэтом и по этому поводу решил дать дорогой обед: «Такое роскошное угощенье в нашем отеле и на наш с Либхартом счёт чуть-чуть нас с ним не поссорило и не довело до разлуки.

После посещения городов Апениннского полуострова А.С. Норов решил побывать в Королевстве Обеих Сицилий. Впоследствии именно об этом острове он напишет свою первую книгу под названием «Путешествие по Сицилии в 1822 году». В ОР РНБ хранятся неопубликованные записные книжки Норова, в которых он делал заметки во время своих путешествий за границу, в том числе и по Сицилии. Среди русских путешественников, побывавших на Сицилии в XIX в., А.С. Норов был одним из первых, кто написал и издал книгу о своей поездке на остров. В 1807 г. Сицилию посетил русский военный корабль «Венус» из эскадры под командованием адмирала Д.Н. Сенявина. Впоследствии один из членов экипажа В.Б. Броневский опубликовал свои впечатления от острова, на котором по воле судьбы ему суждено было оказаться^[125]. Но в его книге нет детального и специального повествования ни о географии, ни об истории Сицилии, а «Путешествие...» А.С. Норова - это продуманная и тщательно подготовленная книга о поездке учёного и коллекционера. Вначале обратимся к опубликованному источнику, к книге А.С. Норова. Сразу же бросается в глаза отсутствие в ней каких-либо дат кроме указания в названии на 1822 год. Продолжительность поездки Авраама Сергеевича нам неизвестна, зато маршрут обозначен очень подробно. Обратившись к карте Сицилии, обнаруживаем, что сначала Авраам Сергеевич путешествует по всему побережью острова и его прибрежным городам: Палермо, Термини, Чефалу, Патти, Милацо, Мессина, Таормина, Ачиреале, Катания, Аугуста, Сиракузы, Ното, Пакино, мыс Пассаро, Модика, Рагуза, Комизо, Виттория, Ликата, Пальма, Джирженти, Шьякка, Кампобелло-ди-Мадзаро, Марсала, Трапани, Калатафими, Алькамо, Монреале и снова Палермо.

Большое внимание в воспоминаниях о своём путешествии Авраам Сергеевич уделяет историческому описанию местности. Останавливаясь в различных городах, А.С. Норов непременно обращался к истокам их истории, к топонимике. В качестве источников по истории сицилийских достопримечательностей автор использовал преимущественно труды греческих и римских философов и историков, излагая, а нередко и цитируя их. Иногда Авраам Сергеевич даже представлял себе древних сицилийцев или философов, наблюдавших за современной жизнью острова: «Сидя на сей конечности Таорминских скал, я невольно воображал Платона, на высоте мыса Суниума, когда окружённый своими учениками, он объяснял им вечный закон Природы, при случае бушующего моря и при блеске молний»^[126]. Среди наиболее часто цитируемых или упоминаемых Норовым древнегреческих или древнеримских философов и историков Диодор Сицилийский, Цицерон, Полибий, Геродот, Тацит, Аристотель, поэт Вергилий и ряд других. Обращаясь к истории Сицилии, Авраам Сергеевич рассказывал читателю и о знаменитых сицилийских философах: Эмпедокле, Эпихарме, Антиохе Сиракузском, Цефанте Сиракузском. А.С. Норова больше интересовало прошлое Сицилии, он восхищался её красотой и историческими памятниками. Говоря о будущем Сицилии, он обращал внимание только на сохранение достопримечательностей острова. Надо отметить, что А.С. Норов прибыл на Сицилию в 1822 году, через два года после произошедшего на острове восстания^[127], но в своей книге Авраам Сергеевич не упоминает об этом ни слова. Возможно, он понимал, что цензура просто не пропустит подобных рассуждений.

По мере передвижения по Сицилии А.С. Норов наблюдал за изменением природы. Её описание у Авраама Сергеевича интересно не только с точки зрения ботаники. А.С. Норов вновь обращается к прошлому Сицилии и восторгается умением древних людей чувствовать красоту: «Как не обратить внимание на стремление Древних изучивать природу? Глубоко проникнутые её красотами, они находили в ней идеал прекрасного, дышащий в их произведениях; они всячески старались сблизить себя с высоким в природе; в ней они находили источники великих дел»^[129].

Одной из центральных тем книги стало описание знаменитого вулкана Этна. Ещё в начале своей книги А.С. Норов, рассказывая об Этне, представляет себе весь ужас древних сицилийцев, ставших свидетелями извержения этого вулкана. А.С. Норов наблюдает за панорамой Этны в течение всего своего путешествия на Сицилии, а в вулкане видит «сердце» острова. Он даёт свою характеристику Этне, её истории, рассказывает о её извержениях и близлежащих поселениях. К описанию Этны автор возвращается не раз и, в конечном итоге, решает подняться на её вершину, о чём и сообщает читателю с некоторым оттенком юмора: «Нам предстоял важнейший труд. Этна давно звала меня и воспламеняла моё воображение. Наконец настал сей великий для нас день. Мы запаслись всеми нужнейшими съестными припасами, меж коих кофе и вино были главными предметами»^[130].

Хотя прошедшие времена явно интересуют А.С. Норова больше, чем современность, он всё же не отделяет прошлого Сицилии от её настоящего. Излюбленной темой автора становится характеристика и сравнение быта и внешних особенностей людей различных городов острова. Кроме древних архитектурных памятников А.С. Норов старается увидеть следы старого времени, традиции в образе жизни сицилийцев и отметить какие-то особенности в их внешности. Так, в Палермо он находит в горожанах «древнюю Природу и даже древние лица...»^[132], телодвижения и искусство речи палермцев он возводит ко временам тиранов, «когда всякое нескромное слово стоило заключения или смерти»^[133]. Общаясь с канабрийцами, А.С. Норов соглашается с Горацием, характеризовавшим их как гостеприимных и приветливых людей. Особое внимание он уделяет красоте сицилианок, восхищаясь ей на протяжении всей книги. К примеру, так он говорит о женщинах из Сиракуз: «В женщинах я с особенным удовольствием заметил сильный патриотизм; они напоминают ещё тех Сицилиянок, кои при осаде Палермы пожертвовали своими прекрасными косами, чтоб сделать из них тетивы - для луков, - и мне сказывали, что в Палерме установлено празднество в память сего события»^[134].

По наблюдениям Авраама Сергеевича, сицилийцы очень набожны, поэтому огромное внимание они уделяют религиозным праздникам. Приняв участие в праздничных событиях, посвящённых святой Розалии, в Палермо, А.С. Норов выделяет пышность торжества, роскошь дамских нарядов и счастливые лица участников праздника. Это великолепное зрелище очень воодушевило путешественника, однако в набожности сицилийцев Авраам Сергеевич видит много суеверия и своеобразия. Некоторые религиозные торжества напоминают ему спектакли, примерно следующего плана: «Только недавно отменили обряд представлять в лицах распятие Иисуса, коего божественное лицо занимаемо было первым, взятым из толпы, человеком»^[135].

Современная Сицилия представлена в сочинении Авраама Сергеевича и описанием жизни островных городов, статистическими данными о численности городского населения, его социальным положением. Так, А.С. Норов отмечает огромное число духовных Орденов на Сицилии, что, по его мнению, препятствует быстрому демографическому развитию.

Обратимся к неопубликованному источнику - это записи А.С. Норова, которые он делал во время своего путешествия, чтобы выявить новые факты, не отражённые в опубликованных воспоминаниях. Стоит уточнить, что в одном деле из фонда А.С. Норова в ОР РНБ объединены три записные книжки, из которых лишь одна содержит заметки о Сицилии^[136]. Небольшая по формату книга в зелёном сафьяновом переплёте состоит из 26 листов (с 16-го по 42-й). Текст написан А.С. Норовым пером и карандашом на русском и французском языках. Часто встречаются позднейшие пометы, имеется несколько рисунков. Некоторые страницы остались незаполненными и пропущенными. Надо отметить, что записная книжка А.С. Норова представляет собой не подробные дневниковые записи, а краткие заметки о посещаемых им местах без указания даты. Так, А.С. Норов отмечает скопление жителей острова в городах: «Сицилия терпит от множества городов и малого числа деревень - все народонаселение скоплено в города и проводит жизнь в праздности, меж тем как внутренность Земли оставлена в запустении, так что путешественник не находит ни жилищ, ни жителей в дышащих зноем горах»^[137]. Большое внимание А.С. Норов обращал на особенности рельефа местности, прежде всего горы. Автор даже зарисовал «дымящуюся» Этну, под которой виднеется несколько жилых домов. Кроме коротких записей и беглых зарисовок в книжке А.С. Норова содержатся различные расчёты и подсчёты.

В своей книге А.С. Норов не указал, сколько дней он был на Сицилии, но о времени его пребывания на острове мы можем узнать из записной книжки. На её 21-м листе сохранилась запись с названием нескольких городов Сицилии, напротив которых указаны дни и числа. Можно предположить, что это план тех мест, которые А.С. Норов собирался посетить или уже посетил в указанные им даты. Тем не менее, эта запись почти совпадает со второй частью маршрута путешествия, который Авраам Сергеевич опубликовал в своей книге. По тексту записной книжки на дорогу от Мессины до Сиракуз отводилось 2 дня - 14 и 15 июля, пребывание в Сиракузах - 3 дня, поездка до Катании - 1 день, Катании и Этне А.С. Норов уделял по 2 дня, далее 1 день в Таорминьи, затем возвращение в Мессину и оттуда уже отправление на материк. По расчётам, сделанным в записной книжке, эта, по-видимому, вторая часть путешествия по Сицилии и Италии, занимала у А.С. Норова 68 дней и заканчивалась 2 сентября. Однако на этом его заграничная поездка не завершалась, далее в его записях указаны Венеция, Вена, Дрезден, Варшава, а возвращение в Москву отмечено 15-м ноября.

В отличие от опубликованных воспоминаний о поездке, в записной книжке встречаются данные, благодаря которым мы можем узнать о хозяйственной стороне путешествия А.С. Норова. К примеру, здесь есть данные о денежных расходах. Рассмотрим одну из таких записей, где названием денежной валюты служит буква «р», что скорое всего означает пиастр^[138] Королевства Обеих Сицилий. Итак, в этих подсчётах обозначено: экипаж - 12 пиастров, плата за квартиру - 4 пиастра, стол - 10 пиастров, лакею - 1 пиастр, прачке - 2 пиастра, людям - 1 пиастр, мелкие расходы - 14 пиастров, путешествие морем в Мессину - 15 пиастров, издержки дороги - 4 пиастра, дорога из Мессины в Сиракузы на 4 дня - 13 пиастров, путь на Этну - 10 пиастров. Проживание в Мессине, в Сиракузах и Катании в течение 10 дней обошлось А.С. Норову в 40 пиастров. Ниже идёт запись: человеку^[139] - 7 пиастров, путь в Неаполь - 20 пиастров. Общий итог расходов по подсчётам Норова, составил 154 пиастра, хотя в действительности он равен 153 пиастрам^[140]. Исходя из этих данных, мы можем приблизительно понять, сколько денег было потрачено А.С. Норовым за время, проведённое им на Сицилии. Эти сведения также позволяют получить общее представление о ценах, существовавших в то время в сицилийских городах.

Отдельные записи перекочевали затем в книгу, но уже в более подробном виде. Так, одно предложение, записанное в блокноте с сокращениями и с нарушением пунктуации («спускаясь к Жардинии с холма очаров. вид морского залива составленного справа мысом на коем замок а слева горами Таормина, впереди Калабрия»^[141]), разрослось в книге до целого абзаца, сохранив при этом смысл и первоначальную эмоциональность: «Но спускаясь с холма к береговым долинам, окружающим местечко Джиардинии (Giardini) и примыкающим к великолепным скалам Таормины, - вид делается очаровательным! Основание ландшафта составляют море и синие высоты Калабрии; направо протягивается изгибистый мыс Скизо (Schiso) с древним замком посреди рощ, а слева является несравненный вид скал Таормины, восходящих чёрными шпицами по лазури неба»^[142]. Здесь налицо стремление путешественника отметить для памяти те события и явления, которые могли составить (и составили) опору для будущего подробного рассказа, устного или письменного. Текст записной книжки эмоционален, в нём так же, как и в опубликованном источнике, присутствует чувство восхищения увиденным.

Открывает записная книжка ещё одну сторону, связанную с поездкой А.С. Норова и не нашедшую отражения в опубликованных воспоминаниях, бытовую. Есть в блокноте записи о посылках, которые он отправлял в Россию: большой ящик для Поньятовской, в них же маленькая посылка от Тёт. Бут., там же 2 пряжки, виды Флоренции и табакерка, для Жеребцовой - корзинка с семенами для маменьки, ноты от Волкова^[143]. В конце книжки, на страницах 40-41 мы находим адреса неких Эдгара Гарстона из Лондона, Каролины Л. из Рима и Розы Клементины. Интересно, что все адреса написаны не рукой Авраама Сергеевича, а разными почерками, по-видимому, теми людьми, с которыми он встретился в Италии и получил от них приглашения в гости.

Сопоставление данных, содержащихся в опубликованном тексте книги и записной книжке из фонда А.С. Норова в ОР РНБ, даёт нам новые и интересные сведения о пребывании русского путешественника XIX в. на Сицилии, а также о жизни самих островитян того времени. Благодаря записной книжке А.С. Норова мы можем расширить представление о некоторых сторонах его поездки на Сицилию, которые не были отражены в опубликованной им книге: даты, цены, первые впечатления, рисунки. В ряде случаев пометы в блокноте стали основой структуры и текста будущей книги. И тот и другой тексты отличаются эмоциональностью, что даёт определённую характеристику их создателю. Наконец, эти записи дополняют и расширяют наше представление о А.С. Норове как о человеке и исследователе.

Прошло всего несколько месяцев после возвращения А.С. Норова из Европы, как он вновь отправился в путешествие. Вместе с графом, генерал- губернатором Новороссийского края М.С. Воронцовым летом 1823 г. на фрегате «Утеха» они отплыли из Одессы в Крым. В письме к неизвестному адресату он так отозвался о своей поездке: «Я плыву в Тавриду с такими же мечтами, как и в Сицилию, и уверен, что сей классический полуостров оправдает то, что мне говорит об нём воображение. Пока весь экипаж погружён в сон, я пишу тебе, оставляя часто перо, чтоб любоваться быстрым ходом фрегата, летящего на всех парусах, при свете полного месяца, по взрытому ветром морю»^[144]. После этой поездки А.С. Норов написал стихотворение о Крыме «Забуду ли тебя, счастливый край Тавриды...», опубликованное в 1831 г. в Одесском альманахе^[145].

31 августа (12 сентября) 1834 г. А.С. Норов отправился в Египет, на Синайский полуостров, в Нубию, Палестину, Малую Азию и Иерусалим. Однако в это путешествие, в отличие от поездки по Европе, он собрался не столько как турист, для осмотра местных достопримечательностей, сколько как паломник - для поиска ответов на мучавшие его вопросы. Впоследствии цель своей поездки на Восток он обрисует так: «Пройдя половину пути жизни, я узнал, что значит быть больным душою. Волнуемый каким-то внутренним беспокойством, я искал душевного приюта, жаждал утешений, нигде их не находил и был в положении человека, потерявшего путь и бродящего ощупью в темноте леса»^[146]. После своего значительного по цели и масштабу паломнического путешествия А.С. Норов написал две книги: «Путешествие по Святой земле» и «Путешествие по Египту и Нубии в 1834­1835 г. Авраама Норова, служащее дополнением к путешествию по Святой земле»^[147]. В ОР РНБ находится обширный материал, включающий путевые заметки о пребывании А.С. Норова в Египте, а также черновые автографы его будущих книг.

Итак, А.С. Норов ехал в путешествие на Восток для поклонения христианским святыням. Однако у него было и служебное задание. В

Александрии он должен был узнать о возможности приобретения некоторых аптечных материалов. Своё путешествие на Восток А.С. Норов начал с посещения Европы: Дании, Англии и Италии. В конце ноября 1834 г. из порта Триест он отправился в Африку. География африканского маршрута А.С. Норова поражает: дельта Нила, весь Верхний Египет, земли Нубии. Стоит отметить, что А.С. Норов был первым русским путешественником, который прошёл вверх по Нилу далее Каира, а также описал Верхний Египет и Нубию. Около месяца он пробыл в Каире, откуда начал своё путешествие по всему Нилу. Затем он снова вернулся в Каир, где к тому времени вовсю свирепствовала чума, уносившая ежедневно до тысячи человек. В египетской пустыне местные христиане приняли А.С. Норова за человека, который поможет снять карантин. Радость, вызванная этой вестью, чуть не погубила их самих и А.С. Норова. По обычаям Востока египетские христиане подняли свои ружья вверх и стали стрелять в воздух. Так это недоразумение чуть не стоило жизни А.С. Норову. На следующий день глава Восточной Коптской церкви лично пришёл убедиться в опровержении распространившегося слуха.

О своих впечатлениях о Каире А.С. Норов пишет родителям в Надеждино: «Каир меня очень занимает - трудно вообразить себе что-нибудь страннее и необыкновеннее этого города, это точно как рассказ наяву тысячи и одной ночи, здесь только один крик детей похож на европейское, всё прочее совершенно противоположно тому, что европеец видел или слышал. Журнал моего путешествия беспрестанно наполняется, и, чтоб писать об этом крае, надобно другие краски и другое перо»^[148].

В своих книгах, посвящённых Святой земле, А.С. Норов подробно описывает всё увиденное им: историю местности, её географию, природу, религию населения, быт и нравы местных жителей. Он приводит много библейских рассказов, научных фактов, обильно цитирует философов и других учёных. А.С. Норов был не просто высокообразованным человеком, но он ещё хорошо умел применять свои знания. Будучи очень религиозным человеком, А.С. Норов старается на все вопросы найти ответы в Библии и порой очень увлекается этим. По словам историка и египтолога

В.В. Солкина, «по сути, Авраам Норов и не ищет в Египте знание, он скорее ищет подтверждение тому образу Египта, который почерпнут им из Ветхого завета. Однако в моменты, когда увиденное никак не соприкасается с верой, с догмой, Норов чрезвычайно убедительно, здраво говорит о наследии былых эпох, которое он нашёл на берегах Нила»^[149]. Действительно, А.С. Норов смело высказывает свои предположения, касающиеся истории посещаемых им мест. Он анализирует расписные рельефы в гробнице Рамсеса VI в Долине царей, памятники Карнака и рельефы фиванских заупокойных святилищ. В ОР РНБ находится заметка А.С. Норова о труде египтолога Г.К. Бругша: «Кнётель развивает ту же самую мысль, которую я заявил прежде в моём путешествии по Египту в 1835 г. Знаменитый египтолог Бругш, который мне подарил эту книгу, как согласную с моим предположением, не соглашается с ними^[150]; но этот предмет требует подробнейших исследований»^[151]. Таким образом, А.С. Норов старался не только описывать увиденное им, но и дать ему объяснение. При этом А.С. Норов стремится отмечать любые, даже мельчайшие детали. Так, повествуя о своей охоте за крокодилами, он подробно описывает внешний вид и особенности поведения этого животного. Интересно, что А.С. Норов даже находит упоминание о крокодилах в Библии. Во время охоты ему удалось убить одного крокодила из мушкетона: «Пользуясь очень тихим ветром, мы проходили мимо одной отмели, где отдыхали два крокодила; один из них покоился разинув пасть. Этот был ближе, и по малому расстоянию нельзя было дать промаха...»^[152]. Однако из-за сильного ветра столь ожидаемый им «трофей» достался арабам, находившимся на берегу.

Итак, книги А.С. Норова о своём восточном путешествии - это взгляд на Египет и близлежащие к нему земли с религиозно-исторической точки зрения.

Характерной особенностью при описании А.С. Норовым своих путешествий служит его обращение к прошлому тех мест, которые он посещает. Создаётся впечатление, что А.С. Норов смотрит на всё глазами древних философов и путешественников, которые побывали в описываемых им местах за несколько столетий до него. По справедливому мнению исследователя В.В. Дергачева, А.С. Норов не просто совмещает и отождествляет прошлое и настоящее в своей книге «Путешествие на Сицилию в 1822 г.»: «Текст строится на взаимопереходах от форм прошедшего времени к формам настоящего, при этом значения последних усложняются, а функции обогащаются. А.С. Норов не столько повествует об истории загадочного острова, сколько моделирует прошедшее»^[153]. Стоит отметить, что подобный способ рассказа характерен и при описании других его путешествий. Таким образом, А.С. Норов воспринимает современность не только своими глазами, но и через впечатления других людей, побывавших за несколько столетий до него в тех же краях.

Из своего путешествия по Египту А.С. Норов привёз несколько египетских памятников: скульптуру, рукописи, книги и другие вещи. Так, он выкупил у местных властей в Карнаке статую богини Мут-Сохмет, найденную им на развалинах небольшого храма. В конце 1830-х гг. А.С. Норов писал президенту Императорской Публичной библиотеки А.Н. Оленину: «Вместе с сим по желанию Вашему честь имею сообщить, что статуя богини Нейт приобретена мною в Фивах (в Карнаке), там же, откуда вывезены сфинксы, украшающие берег Академии ...»^[154]. В 1837 г. она была привезена в Россию. Сегодня этот памятник, датируемый XV в. до н.э., украшает Египетский зал Государственного Эрмитажа. В воспоминаниях фрейлины императрицы Александры Фёдоровны А.О. Смирновой-Россет мы читаем: «В Египте Норова подстегнуло русское самолюбие, и он купил за 6000 франков Изиду, уложил её на пароход и послал в Одессу. По Нилу встретил он какую-то женщину, которая целовала Изиду и оплакивала её отъезд; должно быть, это была какая-нибудь Кондакия, царица Савская, времён царя Соломона. Из Одессы Изиду взвалили на сани и шестериком везли в Питер»^[155]. А.О. Смирнова-Россет, как и А.С. Норов, ошибочно назвала богиню. А.С. Норов определил её как богиню Нейт, А.О. Смирнова- Россет - как богиню Изиду. На самом деле, это Мут-Сохмет - богиня войны и палящего солнца.

В собрании РНБ находится подаренный А.С. Норовым свиток «Книги мёртвых»^[156]. В начале 1860-х гг. часть египетской коллекции А.С. Норова была помещена в Румянцевский музей. Сегодня это великолепное собрание находится в Государственном музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина.

Таким образом, благодаря А.С. Норову не только пополнилась коллекция древних египетских памятников в Москве, но и, как верно отмечает историк и египтолог В.В. Солкин, «эти предметы древнеегипетского искусства, вывезенные, по словам Норова, из Египта на «родной Север не во гнев Изиде и Озирису, но из сожаления к драгоценным остаткам великих Фив...» вошли в историю лучших ранних собраний древностей в России вместе с коллекциями К. Кастильоне, папирусами из собрания Б. Дроветти, собранием Отто Ф. фон Рихтера и некоторыми другими. Вместе с записками путешественников, воспоминаниями, архивами тех, кого не миновало увлечение Египтом, они стали, по сути, отражением влечения к Востоку, которое всегда было сильно в России. Именно на этой основе в нашей стране вместе с трудами В.С. Голенищева, О.Э. фон Лемма и Б.А. Тураева родилась египтология»^[157].

В создаваемый музей при Императорской Академии художеств А.С. Норов передал древнюю икону с шитым изображением Спасителя. Интересно также, что помимо этого А.С. Норов собирался отдать музею Академии древние монеты. Но так как Академия художеств не имела своего нумизматического собрания, то она отказалась от их приобретения. Вице­президент Императорской Академии художеств князь Г.Г. Гагарин писал генерал-адъютанту А.П. Ахматову в 1864 г. о ценностях, привезённых А.С. Норовым: «... Имею честь Вас, Милостивый Государь, уведомить что эти любопытные остатки древнего искусства очень приятно иметь для пополнения устраиваемого при Императорской Академии художеств Музея древней иконописи и русских древностей»^[158].

Читатели восприняли книги А.С. Норова о путешествии на Восток благосклонно. Достаточно отметить, что сочинение А.С. Норова о его первой поездке при жизни автора переиздавалось три раза. Сразу после выхода книги из печати в 1838 г., в журнале «Библиотека для чтения» появился безымянный отзыв о «Путешествии по Святой земле.». По утверждению А.С. Норова рецензия принадлежала редактору этого журнала

О.И. Сенковскому. А.С. Норов был ей очень доволен и в письме к своей жене писал: «В Библиотеке для чтения вышел разбор моего Путешествия. Сенковский превознёс меня до небес и говорит, что моё Путешествие есть одно из лучших писанных о Святой Земле в Европе. Мне это было довольно приятно от строгого судьи каков Сенковский, и потому, что он коротко знает этот край, где сам был долго. Публика усугубила мне свои приторные комплименты»^[159]. И, действительно, О.И. Сенковский одобрил книгу А.С. Норова: «Весьма приятно встретить между произведениями

отечественной литературы книгу, столь основательную и столь не похожую на большую часть этих поверхностных и приторных описаний поездок в Святую Землю, которые беспрерывно являются в Европе»^[160]. Однако не только одной похвалы был удостоен А.С. Норов от О.И. Сенковского. В 1840 г. редактор «Библиотеки для чтения» поместил рецензию^[161] на книгу «Путешествие по Египту и Нубии в 1834-1835 г. ...». Большая часть отзыва состоит из цитат книги А.С. Норова о египетском правителе Мегмет-Али^[162], другая часть статьи посвящена внутренней и внешней политике паши. Таким образом, в своём критическом разборе редактор журнала практически не рассматривает книгу А.С. Норова. Однако в конце рецензии он называет поездку А.С. Норова одним «. из любопытнейших путешествий, какое только можно встретить в новейшей литературе поездок. Слогом автора, конечно, не все будут довольны, но путешествия позволяется писать всяким слогом»^[163]. В ОР РНБ сохранилась писарская копия заметки неизвестного автора на отзыв О.И. Сенковского, в которой он оспаривает некоторые критические замечания редактора «Библиотеки для чтения»^[164]. Впрочем, вся статья построена на защите книги А.С. Норова от нападок О.И. Сенковского. В частности, неизвестный автор упрекает редактора «Библиотеки для чтения» в несправедливости обвинения А.С. Норова в его излишне хорошем отношении к египетскому паше^[165]. Так, рецензент пишет об отношении А.С. Норова к паше Мегмет-Али: «Что же касается до мнимого пристрастия, в котором критик упрекает автора, то оправдание в этом обвинении находится в самой книге. С благодарностью отзывался, как и следовало, о гостеприимстве и ласковом приёме Мегмета-Али, - приёме, которого автор вправе был ожидать по своему званию, и отдавал справедливость полезным учреждениям паши, автор в то же время осуждает его варварскую систему управления и притеснительную монополию»^[166].

Среди других известных критиков, кто написал отзыв о книгах А.С. Норова, был Н.Г. Чернышевский. В статье 1854 г. критик высоко оценил описание путешествия на Восток Авраама Сергеевича. Сравнивая книгу А.С. Норова с рассказом о путешествии паломника и писателя А.Н. Муравьёва к Святым местам в 1830 г., Н.Г. Чернышевский всё же придал большее значение норовским трудам, которые «... отличаясь теми же достоинствами, тем же красноречием, тем же благочестивым одушевлением, заняли, сверх того, почётное место в учёном отношении между всеми сочинениями по этому предмету, как произведения равно благочестивого и учёного исследователя-путешественника, коротко знакомого со всеми изысканиями своих предшественников, как произведения исследователя, самостоятельно поверяющего, объясняющего, дополняющего результаты, которых достигла наука»^[167]. В следующем году А.С. Норов давал отзыв на магистерскую диссертацию Н.Г. Чернышевского. Отзыв оказался отрицательным, из-за чего писатель не смог получить степень магистра русской словесности. По мнению журналиста и драматурга Ф.Н. Устрялова, негативное отношение к диссертации Н.Г. Чернышевского было навязано А.С. Норову: «Абрам Сергеевич был очень добрый, знающий и даже, в некоторых случаях, передовой человек. Но он отличался крайней слабостью характера. Очень может быть, что кто-нибудь из «приверженцев» как его, так и существовавшего в то время порядка, нарочно обратил его внимание на диссертацию Ч-скаго. Таким образом, вышел престранный и доселе небывалый казус».^[168]

В 1850-х гг. министр А.С. Норов посетил 1-ю казанскую гимназию. Его приезд вызвал полный переполох: стены срочно были выкрашены, окна и полы вымыты, в столовой улучшено качество пищи. Но для того, чтобы окончательно произвести благосклонное впечатление на министра, учителя заставили выучить учеников 2-го класса отрывки из его книги «Путешествие по Святой земле в 1835 г.». По словам педагога А.Н. Овсянникова, это выглядело так: «Когда министр вошёл в наш класс, то урок русского языка открылся громким рассказом одного из учеников о въезде г. Норова в Иерусалим и впечатления, которые путешественник испытал, с окрестных высот увидев впервые в отдалении святой город. Разумеется, министр остался очень доволен, что так был польщён его литературный талант»^[169]. После отъезда министра народного просвещения всё стало на свои места, «наступила снова серая будничная жизнь»^[170].

В Отделе рукописей РГБ сохранился черновой текст объявления 1844 г. о продаже второго издания книги А.С. Норова «Путешествие по Святой земле в 1835 г.»: «В Книжной Лавке Книгопродавцев Исаковых поступит в продажу в первых числах будущего месяца Путешествие по святой Земле Авраама Норова. Издание второе дополненное с примечаниями на Путешествие игумена Даниила в XII в. В двух частях украшенное 12-ю гравюрами на стали 2-мя планами, картон и ещё не изданным изображением внутренности вертепа Гроба Господня. Цена 5 р. 75 к. серебром»^[171]. Издание 1838 г. также имело богатое оформление: «... эта книга, с прочими своими достоинствами, соединяет ещё преимущество роскошного издания, украшенного превосходными гравюрами работы лондонских художников»»^[172]. Через 10 лет было выпущено третье издание, цена которого была более доступной, а, следовательно, оно стало более массовым. Одесский архиепископ Арсений благодарил А.С. Норова за присылку книги в 1854 г.: «Истинно благое и общеполезное дело сделали Вы, предприняв это издание и дав ему самую лёгкую и простую, а потому и недорогую форму.

Это послужит к наибольшему распространению их в народе, что так надобно желать в отношении к подобным прекрасным и назидательным

173

творениям»¹.

Среди читателей «Путешествия на Святую землю в 1835 г.» было много знакомых А.С. Норова, которые спешили благодарить автора за прекрасное и подробное описание поездки. В марте 1863 г. Е.А. Тимашева- Беринг, восхищаясь книгой А.С. Норова, писала ему: «Вы описали Святые места такими яркими и живыми красками и с такою любовью к христианской святыне, что вся эта картина как будто носилась в своём величии пред моими глазами во время чтения. Восхищаюсь ею; я завидовала Вам»^{[173] [174]. Но не только миряне выражали своё почтение автору путешествия, многие представители духовенства также были очарованы книгой А.С. Норова. Так, епископ Игнатий писал Аврааму Сергеевичу: «Безотлучно предо мною книга: Путешествие в Иерусалим. От полноты и точности рассказа, от ясности оного, поддерживаемой столь удовлетворительно прелестнейшими рисунками, - получаю странное ощущение: переношусь в Святой Град, блуждаю по этим горам, с них веет на меня дыхание тихого безмолвия, погружаюсь невольно в приятнейшую задумчивость, слышу в сердце голос: здесь навсегда бы остался»[175]. Некоторые служители церкви просили А.С. Норова прислать им свою книгу в библиотеку[176]. Интерес к сочинению А.С. Норова проявили и иностранцы. В 1862 г. в Лейпциге была издана книга о его путешествии на Восток на немецком языке[177].}

По мнению исследователя П. Вейзенсела, книга «Путешествие по Святой земле в 1835 г.» А.С. Норова сыграла определённую роль в назначении его товарищем министра народного просвещения в 1850 г.: «Несмотря на образ самообразовывающегося и независимого учёного,

А.С. Норов был изворотливым и опытным в своём стремлении к славе, богатству и продвижению по службе. Его публикации были тесно переплетены с его карьерой. Вскоре после появления его «Путешествия по Святой земле в 1835 г.», он отправил книгу с автографом Николаю Павловичу в надежде на то, что из этого может что-то получиться. Выбор императором и С.С. Уваровым золотой табакерки стоимостью в 1500 р. в качестве награды автору, сильно расстроил А.С. Норова. Так или иначе, его служба установила его репутацию перед Николаем Павловичем, а также его консервативный взгляд и чувствительность к современной политике на Востоке, и вылилась в его назначение товарищем министра народного просвещения в 1850 г. »^[178]. Однако, стоит отметить, что отправление автором своего экземпляра книги императору было вполне обыденным явлением, а не поводом угодить ему. К тому же А.С. Норов отправился на Восток не только для личных целей, но и для выполнения определённых служебных обязанностей, на что ему и были выданы казённые деньги. Таким образом, нет ничего удивительного в том, что помимо официальных отчётов о своей поездке, А.С. Норов преподнёс императору свою книгу. К тому же сомнительно, что на назначение А.С. Норова повлияли его взгляды, высказанные им в книге двенадцатилетней давности.

В 1860 г. у А.С. Норова умерла жена. Возможно, поэтому ему снова захотелось посетить Иерусалим, но теперь уже исключительно с паломнической целью. Вторая поездка А.С. Норова охватывала меньше городов, чем во время первого путешествия. В начале 1860-х гг. он посетил только Иерусалим и его ближайшие окрестности, а также Синай. После второй поездки на Святую землю А.С. Норов вновь принялся за описание своего путешествия. Однако работа над книгой «Иерусалим и Синай. Записки второго путешествия на Восток»^[179] затянулась, она вышла в свет только в 1878 г., уже после смерти автора. Это сочинение стало неотъемлемой частью, дополнением первого труда А.С. Норова о Святой земле. В предисловии к книге «Иерусалим и Синай ... » издатели отметили её главный недостаток: «Посещать, а тем более описывать Святую землю можно только или умом, или сердцем; соединять же оба вместе почти невозможно»^[180]. Таким образом, впечатления А.С. Норова вперемешку с отдельными выдержками из сочинений философов и Библии, были сложны для восприятия неподготовленными читателями, ничего не знающими о Иерусалиме и Египте. Находясь в Александрии, А.С. Норов зарисовал фрески подземной христианской церкви. Подобные рисунки являются ценным источником, так как многие исторические памятники с течением времени были подвергнуты изменениям или вовсе утрачены. Во время этого путешествия А.С. Норова сопровождал племянник Н.П. Поливанов. В ОР РНБ сохранился дневник Н.П. Поливанова с записями о поездке, в 2006 г. он был опубликован^[181]. По утверждению исследовательницы Е.Л. Румановской, «некоторые совпадения текста книги и дневника буквальны, .. что позволяет говорить о вероятном использовании Норовым материалов своего племянника»^[182]. Буквальных совпадений (в 2-3 слова), отмеченных самой Е.Л. Румановской всего три, что позволяет согласиться с её утверждением. Кроме того, племянника и дядю сближал интерес к природе и архитектуре, жизни местного населения, Н.П. Поливанов касался и истории этих мест, однако в отличие от А.С. Норова Николай Петрович оставлял в дневнике лишь короткие записи о историческом памятнике, событии или легенде, без ссылок на источники.

Некоторые деятели науки воспринимали А.С. Норова не просто как путешественника и автора трудов о Святой земле, но именно как исследователя, поэтому и просили у него различные советы и рекомендации. В 1866 г. секретарь Московского археологического общества К.К. Герц обратился к А.С. Норову с просьбой прочитать и оценить его статью «Новейшие исследования Палестины»: «Мне будет очень лестно, если этот труд, в котором я намеревался ознакомить нашу публику с результатами новейших разысканий и указать на важные вопросы, связанные с археологическим исследованием этой страны, удостоится снисходительного обсуждения такого знатока Палестины, как Ваше Высокопревосходительство»^[183]. По прошествии двух недель К.К. Герц благодарил А.С. Норова за лестный отзыв о его статье^[184].

В 1851 г. в записке об учёных и литературных трудах А.С. Норова для Академии наук про книги о путешествиях А.С. Норова было сказано: «Несмотря на учёное их направление, несмотря на то, что писатель имел в виду не толпу читателей, а избранных судей знатоков, его уменье овладевать предметом сделало эти книги общенародною собственностью нашей. Мы ими дорожим как драгоценностями, столь же необходимыми для учёных, как и для всякого, что из чувства благочестия желает ближе познакомиться с краями, где воссиял свет нашей святой веры»^[185].

Примечательно, что А.С. Норов собирал книги на разных языках о различных путешественниках на Святую землю. Помощь в этом ему оказывал чешский филолог и поэт В.В. Ганка, регулярно высылавший

A. С. Норову из Праги книги по данной теме. В качестве ответного шага,

B. В. Ганка просил у А.С. Норова некоторые русские книги для Чешского музеума. Из писем В.В. Ганки, опубликованных в 1881 г., можно узнать какие именно книги чешский филолог отправил А.С. Норову^[186]. При планировании своего второго путешествия на Восток, а также впоследствии при его описании, А.С. Норов мог пользоваться полученными от В.В. Ганки книгами. Исходя из текста писем, можно предположить, что у А.С. Норова была обширная коллекция книг на разных языках о путешественниках на Святую землю.

Путешествия А.С. Норова больше похожи на научные экспедиции. Он тщательно описывает посещаемые ими места, сопровождая свои наблюдения цитатами из Евангелия и трудов древних философов, а также он хорошо знаком с работами современников. Свои впечатления и предположения он дополняет библейскими рассказами и фактами из различных исторических источников, тем самым словно отождествляя прошлое и настоящее. Наблюдательность и подробность описаний А.С. Норова поражает. В своих путевых книжках он старается записать всё увиденное им, сопровождая свои заметки рисунками. Его книги - это не просто описание впечатлений путешественника, а тщательное исследование тех мест, которые он посещает. Специфика книг А.С. Норова - это научность, которая придаёт его книгам особую значимость и отличие от трудов других путешественников.