В Научном совете академика А. И. Берга

В конце 50-х годов в Академии наук СССР, при ее Президиуме возник Научный совет по комплексной проблеме «Кибернетика». Инициатором его создания и председателем Совета был назначен академик Аксель Иванович Берг.

Структура Научного совета по кибернетике (НСК) была такова. Штатных сотрудников в Совете было немного, человек пятнадцать. Основная деятельность НСК проходила по секциям, члены которых, сотрудники самых различных научных организаций; их работа проходила «на общественных началах»; их объединяла проблематика и содержание секционной деятельности. Число и названия секций со временем менялось, но неизменными были основные секции — математическая, секция технической кибернетики, секция применения кибернетики в биологии и ряд других. Наиболее важные секции были представлены в НСК учеными секретарями, которые были штатными сотрудниками НСК. Автор этих строк занимал в НСК должность старшего научного сотрудника — представлял Секцию философских вопросов кибернетики в качестве заместителя ее председателя, которым был (на общественных началах) доктор философских наук (впоследствии член-корреспондент АН СССР) Александр Георгиевич Спиркин[49]; на эту должность его рекомендовала Бергу Софья Александровна Яновская.

А. И. Берг придавал большое значение философскому обоснованию кибернетики, прислушиваясь к рекомендациям Философской секции НСК. Вместе с тем он сам философски осмыслял новое комплексное направление, занимающееся исследованием проблем информации и управления. Он был недоволен работой математической секции,, которую возглавлял профессор механико-математического факультета МГУ С. В. Яблонский[50]. Берг считал, что в секции, председателем которой был Сергей Всеволодович, разрабатываемая проблематитка слишком узка.

Я был знаком с Сергеем Всеволодовичем, слушал его лекции по теории управляющих систем, еще когда был аспирантом кафедры логики философского факультета МГУ (моим научным руководителем была С.

Надо сказать, что из крупных ученых, возглавивших в нашей стране кибернетические исследования, первое место занимают А. И. Берг и А. А. Ляпунов[52]. Ляпунов организовал продолжающееся издание «Проблемы кибернетики», и второй его выпуск открывался статьей С. В. Яблонского «Основные понятия кибернетики», в которой кибернетика определялась как «математическая дисциплина, изучающая управляющие системы»[53] Берг же видел в кибернетике более широкое направление, чем просто одна из математических теорий. Дня него кибернетика была комплексной наукой о процессах переработки информации и управления в сложных динамических («больших») системах самой различной природы — в технике, в живой природе и в обществе.

Таков был контекст, в котором вспомнили о Ю. А. Гастеве. Кто выдвинул его кандидатуру я запамятовал, но помню, что в Секции философских вопросов кибернетики идея пригласить в НСК Юрия Алексеевича получила полную поддержку. Поначалу кандидатура Ю. А. была положительно встречена Акселем Ивановичем во многом, я думаю, потому, что Ю. Гатсев был сыном того, кто при Ленте занимался проблемой научной организации труда — НОТ.

Суть дела состояла в том, что стиль мышления Ю. А. Гастева был не столько математическим, сколько логико-философским; математика служила для Ю. А. просто той базой, которая придавала надлежащую строгость его аналитической мысли. А направлена она была на уяснение обобщенного характера метода моделирования, как оно было представлено в кибернетике. В этом плане он подчеркивал значение факта переноса модельных схем из одной области знания в другую, указывал на психологические корреляты информационных схем описания процессов «распознавания образов», реализуемых автоматами. Поэтому, указывал он, задачи, возникающие в технической кибернетике, имеют свои прообразы в психике человека, а проблематика «решения проблем» черпает некоторые свои представления из сферы нейрофизиологической. И во всем этом имеется семиотический аспект: технико-кибернетические задачи распознавания можно трактовать как задачи создания специальных языков передачи и переработки информации — языков, которые имеют, например, не только, «рецепторную» или «автоматную» семантику, но и более общее — с биологической точки зрения — содержание: выступают в качесве «языков реакций» живого организма, который ориентируется в некоторой новой ситуации.

Все это было очень далеко от математической теории «управляющих систем», развивавшейся С. В. Яблонским. Неудивительно, что в упомянутом выше томе организованного Бергом продолжающегося издания имя Гастева встречается только в статье «Философские вопросы кибернетики». О нем говорится, когда речь заходит об исследованиях логических аспектов кибернетики, о диалектике содержательного и формализованного подходов науке, о соотношении осуществимого и неосуществимого, большого и очень большого в сложных системах управления. О взглядах Ю. А. говорится также в контексте применения идей и средств кибернетики в обучении. Упоминается и раскрытие Гастевым педагогического звучания «тактики оврагов», основанной на работах И. М. Гельфанда и М. J1. Цетлина[54].