К. Э. Циолковский: космический взгляд на Вселенную
что-то таинственное, вера в какое-то непостижимое, связанное с Христом и первопричиной»[385]. И еще одно утверждение: «То, что происходит, развивается — ход этого развития — зависит от начальной причины, вне природы находящейся.
Значит, все зависит от Бога»[386]. Но в 20-х гг. он отказывается от отождествления «причины» с Богом и даже приходит к выводу, что вера в Бога несовместима с наукой.Основой всего сущего многообразия предметов и явлений он всегда считал «материю», которую отождествлял, как и многие из естествоиспытателей вплоть до наших дней, с веществом. Есть ли что в мире отличное от материи — это вопрос спорный, и наука не может ответить на него категорически. Так писал он в 1903 г., имея в виду полемику среди философствующих физиков. Что касается светоносного эфира, то, по его мнению, странно было бы его сущность не признать материальной. Спустя почти четверть века он был еще более категоричен: «Никто еще фактически не доказал, что материя уничтожается или образуется вновь, т. е. создается из ничего. Неунич- тожимость и нерождаемость материи составляет основу всех изысканий... Если же материя, из которой состоит Вселенная, всегда была и будет, то и сам Космос как совокупность вещества всегда был и будет»[387]. И далее: «Не может быть, чтобы не было где-нибудь материи, времени, пространства. Они бесконечны, непрерывны и вечны»[388].
В разрабатывавшейся им «космической философии» центральное место занимал монизм как принцип единства Вселенной, в познании которого ключевую роль играло элементарное начало — «чувствующий атом» как бессмертное элементарное существо, претерпевающее различные судьбы, путешествуя из одной «организации существа» в другую. В связи с этим он писал: «Я не только материалист, но и панпсихист, признающий чувствительность всей Вселенной»2.
Обмен атомами в космосе понуждает все разумные существа к нравственной взаимосвязи и к заботе о мировом целом, где атомы рассеиваются после исчезновения их обладателя и переселяются в иные органические или неорганические образования.
Исходя из этого, Циолковский строит свою «космическую этику», согласно которой добром признаются процессы усложнения во Вселенной, поскольку «блаженство» атомов обеспечивается их пребыванием в наиболее сложных, внутренне благоустроенных организмах. Наличное состояние Вселенной свидетельствует, согласно ученому, о торжестве творческих, противостоящих тенденции к мировой смерти (ан- тиэнтропийных) сил жизни и разума. С этих позиций космологический процесс предстает как ряд цикличностей (периодичностей) усовершенствования бытия. Разумные существа, населяющие мироздание, давно наладили благополучный ход космической эволюции, а Земля с ее муками биологического и социального развития оставлена ими как своего рода «заповедник» для естественного становления и обновления жизненных форм, в том числе совершенствования социальных отношений, и в этом смысле наша планета уникальна в мировом пространстве.В свете этих предположений и осуществлялось Циолковским нетрадиционное переосмысление философских проблем (смысла жизни, смерти и бессмертия, добра и зла и т. д.).
Возникновение разумных форм, по Циолковскому, знаменует как бы «пробуждение» природы, а сам разум выступает основной движущей силой восхождения космической материи к высшим степеням совершенства. В связи с этим видное место в его рассуждениях занимает план рационального переустройства социума. Многое здесь напоминает утопические проекты с их предвосхищением элементов тоталитарных режимов; будущее планетное общежитие своеобразным образом выстраивается из конгломерата демократических и элитарных, технократических и абстрак-
5Циолковский К. Э. Грезы о земле и небе. Тула, 1986. С. 279.
тно социалистических постулатов. Рационализация всеобщего человеческого бытия, как считал Циолковский, предопределена исторически неизбежным выходом человечества в космос, освоением людьми мирового пространства.
Свою концепцию он противополагал как религиозному дуализму духа и тела, так и «пессимистическому материализму» (по его терминологии), не отвечавшему, с его точки зрения, на вопрос о вселенских целях жизни.
В этой связи нельзя не уважать стремления ученого выяснить место человеческого разума и творчества во Вселенной, причем не ограничивавшегося умозрительными соображениями, но увязывавшего все это с научно-исследовательскими, техническими и технологическими проектами.Не будет преувеличением назвать Циолковского апостолом космической эры. Своими идеями, расчетами и проектами он действительно возвестил человечеству новую эру — неизбежный выход его за пределы Земли и тем самым начало новой его истории.
Он предложил технический способ вырваться из плена земного тяготения — реактивное движение. В 1903 г. в майском номере журнала «Научное обозрение» появилась статья Циолковского «Исследование мировых пространств реактивными приборами». В ней на основании простейших законов классической механики (закона сохранения количества движения и закона независимого действия сил) была разработана теория полета ракеты в среде, свободной от силы тяжести и сопротивления воздуха, дана формула основной закономерности такого движения («формула Циолковского»), представлен принципиальный проект жидкостной ракеты, оборудованной специальными органами управления, и тем самым впервые обоснована возможность использования реактивных аппаратов для межпланетных сообщений. Можно сказать, что этой работой было положено начало новой науке — ракетодинамике как обширной отрасли знаний о движении летательных аппаратов, снабженных реактивной тягой, в физическом поле Земли и мировом («свободном», как говорил Циолковский) пространстве.
Однако, не умаляя фундаментальной значимости выведенного им уравнения движения ракеты, с которого берет свое начало ракето- динамика, было бы ошибочно делать акцент в оценке «отца космонавтики» лишь на этом. Главное заключается в том, что Циолковский сделал предметом науки и практики новый (хотя людям и давно известный) тип движения и увидел в нем лишь средство осуществления более широкой цели, нежели просто эффективный способ передвижения: распространение человеческой цивилизации за пределы земли, расселение людей в Солнечной системе и далее в мировом пространстве.
Он как бы снял с человека многовековой комплекс сознания собственной неполноценности перед лицом космоса.В космической экспансии Циолковский видел залог бессмертия человечества. Выход человека в космос он справедливо расценивал как исторический скачок, новое качество цивилизации, которое должно характеризоваться не только весьма высокой технологической базой, но и высшим совершенством общественной организации и социального управления. Об этом он писал, в частности, в своей работе «Цели звездоплавания» (Калуга, 1929). К этой мысли он шел путем многолетних раздумий: «Когда эти пустынные эфирные пространства заселят миллионы живых разумных существ, тогда пойдет уже дело не так...»[389].
Бесспорной заслугой Циолковского было то, что исследования природы и технически целеустремленные действия он впервые посвятил задачам «социализации внеземного пространства».
Космический старт человечества был осуществлен гораздо раньше, чем Циолковский предполагал: через двадцать два года после его смерти на околоземную орбиту был выведен первый искусственный спутник Земли, и затем ускоренно стали развертываться разносторонняя космическая практика, осваиваться внеземное пространство.
Ныне каждый новый успех в освоении космоса напоминает нам о гениальных идеях и прогнозах Циолковского.
Еще по теме К. Э. Циолковский: космический взгляд на Вселенную:
- КОСМОС ИСЛАМА
- ФИЛОСОФСКИЕ ОСНОВАНИЯ ИНТЕГРАЦИИ И МОДЕРНИЗАЦИИ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОГО ПРОСТРАНСТВА ЕДИНОГО ГОСУДАРСТВА А.В. Колесников, С.Н. Сиренко
- Космизм и акосмизм натурфилософских размышлений Страхова
- Философия «общего дела» Н. Ф. Федорова
- К. Э. Циолковский: космический взгляд на Вселенную
- § 1. Бытие как тема философии
- Глава 5. ВСТРЕЧА ЧЕЛОВЕКА С САМИМ СОБОЙ
- «О РАБСТВЕ И СВОБОДЕ ЧЕЛОВЕКА» (персонализм Бердяева)
- Духовно-нравственные ориентиры в философии космизма
- 2.2. Социокультурные нормы в живописи рубежа XIX — XX вв.