ВЫВОДЫ

Семантику пристрастия выражают, во-первых, два глагола - каузативный и возвратный. В первом случае носитель пристрастия концептуализируется как пациенс (Отец пристрастил сына к чтению), во втором - как экспериенцер (Он пристрастился к чтению).

Существительное пристрастие 1 «вырывает» значение ‘сильная склонность’ из цепей причинно-следственных зависимостей и освобождает говорящего от необходимости оценивать эту

192

склонность как результат внешнего влияния или естественно возникшую особенность личности (ср. его пристрастие к чтению).

При этом характер смыслового соотношения лексемы пристрастие 1 с производящим глаголом оказывается различным в разных группах употреблений.

Противопоставляются, во-первых, такие употребления, в которых пристрастие 1 управляет предложным дательным падежом, и такие, в которых зависимый датив отсутствует. Судя по данным «Русской грамматики», присловный дательный может распространять любую часть речи, однако при том условии, что она имеет процессуальное значение, ср.: помочь (помощь) матери, сочувствовать (сочувствие) больному, враждебный людям и т. п. Можно, следовательно, полагать, что наличие зависимого датива является свидетельством процессуального характера управляющего существительного.

В ряде случаев словосочетания типа пристрастие к чтению допускают трансформацию в сочетание с производящим глаголом, ср.: Он давал своим возлюбленным красивые имена, так как имел пристрастие к роскошным словам (Катаев) ~ так как пристрастился к роскошным словам; У меня есть пристрастие к цитатам, словечкам (Трифонов) ~ пристрастился к цитатам, словечкам.

Вопрос о тождестве значения девербатива и его производящего оказывается в подобных случаях не очень простым - в первую очередь потому, что исходный глагол обозначает не процесс, а событие («глаголы совершенного вида всегда обозначают события, можно сказать, что они предназначены для обозначения событий» [Зализняк, Шмелёв, 2000, с. 36]). Инвариантное видовое противопоставление, по мнению

М.              Я. Гловинской, описывается формулой ‘начать [существовать] (сов. вид) - ‘существовать в каждый из ряда последовательных моментов’ (несов. вид) [Гловинская, 1982]. Как кажется, в рассматриваемом случае указанное противопоставление осуществляется противопоставлением производящего глагола (который не имеет видовой пары) и производного девербатива: первый обозначает возникновение нового состояния, второй - наличие этого состояния «в каждый из ряда последовательных моментов». Проблема квалификации отглагольного имени как синтаксического или лексического деривата остается открытой

и не может быть решена без специального анализа достаточно большого количества единиц такого рода[82].

Важно подчеркнуть, что трансформация конструкции с де- вербативом в глагольную конструкцию оказывается возможной в контексте посессивных и бытийных глаголов (см. примеры выше) и так называемых пропозитивных предикатов (см. [Арутюнова, 1988, с. 9]), ср.: Мать знала мое пристрастие к порнографическим и глупым романам (Газданов) ~ знала, что я пристрастился к порнографическим романам; Чуть смущаясь своих провинциальных пристрастий к несерьезному искусству, Володя все-таки купил билеты на Фанфана (Архангельский) ~ чуть смущаясь того, что он пристрастился к несерьезному искусству.

В контекстах другого типа трансформация недопустима, ср.: Кстати, эти реплики — не только и не столько проявление самокритики, сколько этикетные формулы этнической идентичности через самоуничижение, пристрастие к которому - неотъемлемое качество русской психологии (Николаев); Королева своему пристрастию к лионским шелкам не изменила (Карабаш).

Утрата зависимого датива окончательно отрывает деверба- тив от исходной конструкции Х пристрастился к У. Как отмечалось, существительное пристрастие 1 легко образует атрибутивные словосочетания с субъектным (зрительские пристрастия) и объектным (кулинарные пристрастия) прилагательным. Представляется, что в таких сочетаниях девербатив указывает на объект пристрастия, не называя его прямо: так, зрительские пристрастия - это ‘то, к чему пристрастились зрители’ (в неизвестной области, как-то связанной со зрительным восприятием); кулинарные пристрастия - ‘то, к чему пристрастился (в кулинарной сфере) неназванный субъект’. Свидетельством опредмечивания рассматриваемого имени является частотность употребления его во множественном числе.

Таким образом, можно полагать, что существительное пристрастие 1 способно функционировать и как пропозитивное, и как номинативное имя (в смысле [Падучева, 1991]). В первом случае оно либо вводит дополнительную пропозицию (стандартная функция синтаксических дериватов), либо компенсирует отсутствие видовой пары у производящего глагола. Во втором оно функционирует как имя состояния или свойства. Наконец, оно может еще значительнее сдвигаться по шкале «абстрактное - конкретное» к правому полюсу, приближаясь к предметным именам и указывая на объект пристрастия, не называя его прямо.

Ядерный компонент значения лексемы пристрастие 1 (‘сильная склонность’) содержит в себе представление о немотивированности этого эмоционального отношения субъекта к предмету или занятию как предпосылку для дальнейшего имплика- тивного вывода: ‘склонность’ =gt; ‘отсутствие объективности’.

Этот содержательный компонент становится ядром значения лексемы пристрастие 2 (характеризующегося чрезвычайно низкой частотностью), прилагательного пристрастный 2 (пристрастный 1 зафиксировано в единичных контекстах) и существительного пристрастность.

Существительное пристрастность в контексте пропозитивных предикатов ведет себя как типичный синтаксический дериват, допуская трансформацию в конструкцию с производящим прилагательным: жаловались на пристрастность судьи ~ жаловались, что судья пристрастен; продемонстрировать пристрастность людей при оценке ими членов своей социальной группы ~ продемонстрировать, что люди пристрастны; обвинял арбитра в пристрастности ~ обвинял арбитра в том, что он пристрастен; трудно заподозрить его в пристрастии ~ заподозрить в том, что он пристрастен и т.

В других типах контекстов существительное пристрастность утрачивает способность к трансформации: Угловатость,

195

резкость и нетерпимость его артистической индивидуальности, его пристрастность и творческий эгоизм - вот качества его натуры, всегда игравшие разрушительную роль в его попытках воспитать группы преданных его идеям молодых актеров (Елагин); Деятельность восприятия включает в себя основную характеристику человеческой психики - пристрастность (Леонтьев); Пристрастность же - порок, с которым бороться почти невозможно, ибо его можно видеть только со стороны (Болдырев).

Как представляется, в подобных употреблениях анализируемый деадъектив выполняет не пропозитивную, а номинативную функцию. Существительное пристрастность обладает всеми характеристиками имен свойств, названными Е. В. Падучевой в указанной работе:

У оно вписывается в контекст глаголов со значением ‘обладать’, ‘отличаться’, ‘характеризоваться’: его решения отличаются пристрастностью;

У оно вписывается в контекст глаголов, выражающих проявление свойства: проявил пристрастность, обнаружил пристрастность;

У оно может входить в контекст, содержащий показатель степени свойства: некоторая пристрастность критику не мешает (Журбин), шизоиды проявляют чрезмерную пристрастность (Г аннушкин);

У оно сочетается с некоторыми фазовыми показателями: Другая сторона движения значений в системе индивидуального сознания состоит в той особой их субъективности, которая выражается в приобретаемой ими пристрастности (Леонтьев); Некоторая пристрастность, которая была вначале, уже сменялась просто любопытством (Набоков).

Таким образом, деривационную историю анализируемых единиц можно представить в виде следующей схемы (скобками выделены малоупотребительные лексемы): страсть ^ пристрастить ^ пристрастие 1 ^ (пристрастный 1)

I

(пристрастие 2) ^ пристрастный 2

I

пристрастность

Все производные лексемы, входящие в данный фрагмент словообразовательного гнезда, имеют специфическую функционально-семантическую специализацию; с некоторой долей условности можно сказать, что они подчиняются принципу комплементарности, взаимно дополняя друг друга. В результате эмоциональное отношение субъекта к отдельным лицам, предметам, занятиям, переживаемое как сильная склонность и предполагающее необъективность, получает такие средства языковой репрезентации, которые обеспечивают возможность адекватного выражения каждого содержательного компонента.