ПРИМЕЧАНИЯ

К печатаемым в настоящем томе произведениям Герцена, написанным в течение двадцати с лишним лет жизни за границей, можно применить характеристику, которую он дал своей знаменитой художественной биографии «Былое и думы»,— «отражение истории в человеке, случайно попавшемся на ее дороге» (10, 9).

Исторический период, к которому относятся публикуемые в данном томе произведения, был временем, когда в Западной Европе в основном завершались буржуазные преобразования, интенсивно развивались бур- жуазно-демократические движения вообще и буржуазно-национальные движения в частности. В процессе происходящих социальных преобразований на арену истории все более активно выступал рабочий .класс, всемирно-историческая роль которого была уже в 1840-х гг. определена К. Марксом. К концу данного периода (1848—1871) «домарксовский социализм умирает. Рождаются самостоятельные пролетарские партии: первый Интернационал (1864 — 1872) и германская социал-демократия» (Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 23, с. 2).

Важные исторические события происходят в то время и в России. Нарастание кризиса крепостного строя приводит к революционной ситуации, которая завершилась крестьянской реформой 1861 г.— крупнейшей вехой на пути развития капитализма в России. Российское освободительное движение вступает во второй — разночинский — этап своего развития.

В жизни Герцена 1848—1869 гг.— время широкой и многосторонней общественной деятельности. «Великой заслугой» назвал В. И. Ленин создание Герценом вольной русской прессы за границей. В эти годы определилось историческое место Герцена в российском освободительном движении: в условиях, когда наметилось размежевание демократической и либеральной тенденций, Герцен был представителем демократической тенденции, хотя ему и были свойственны отступления от демократизма к либерализму.

Уже в 30—40-х гг.

В. И. Ленин отмечал, что «благодаря вынужденной царизмом эмиг- рантщине революционная Россия обладала во второй половине XIX века таким богатством интернациональных связей, такой превосходной осведомленностью насчет всемирных форм и теорий революционного движения, как ни одна страна в мире» (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 41, с. 8). Деятельность Герцена в 1848—1869 гг., его сотрудничество в немецких, французских, английских, итальянских журналах и газетах, его дружеские отношения с рядом видных европейских общественных деятелей, литераторов, ученых, переводы его произведений на иностранные языки — пример широких интернациональных связей, складывавшихся в XIX в. у революционной России, крупный вклад в создание и развитие таких связей.

Особенности исторического периода 1848—1871 гг., названного В. И. Лениным периодом «бурь и революций», характер тогдашней общественной деятельности Герцена в значительной мере объясняют тот факт, что в его теоретической мысли первый план заняли тогда проблемы социальной философии — прежде всего философии истории и социализма. К специальному рассмотрению собственно философских вопросов Герцен обращался в то время лишь спорадически. Однако вопросы эти продолжали интересовать его и так или иначе затрагивались во многих герценов- ских работах данного периода. В них нашла, в частности, отражение сильно занимавшая его мысль еще в 40-х гг. проблема соотношения философии и естествознания. В условиях, когда в Западной Европе широкое распространение получили позитивизм и естественнонаучный материализм, проблема эта приобретала особенно важное значение. Публикуемые в настоящем томе произведения и письма Герцена («Опыт бесед с молодыми людьми», «Разговоры с детьми», письмо «О свободе воли», главы «Ьы- лого и дум») показывают, что он остался верен высказанной им в 40-х гг.

В 50—60-х гг. в теоретической деятельности Герцена обозначилось новое, важное и плодотворное направление: предметом его пристального внимания становится история русской общественной мысли, в особенности ее развитие в первой половине XIX в. Разнообразные мотивы и стимулы, обращавшие внимание Герцена к истории русской мысли, имели один общий источник — осознание исторической значительности той «умственной работы», которая совершалась тогда в среде «образованной России»,— значительности не только с точки зрения внутреннего развития страны, но и в общеевропейском масштабе. В таком подходе к русской мысли и русской литературе — историческая проницательность Герцена и его заслуга перед историей России. Ряд произведений, помещенных в настоящем томе,— «Русский народ и социализм», главы из книги «О развитии революционных идей в России» и из «Былого и дум» — характеризуют Герцена как историка русской мысли.

В значительной мере именно в связи с проблемами развития русской мысли Герцен обращался в данный период и к характеристике некоторых представителей западноевропейской философии. Показательно, в частности, что в годы, когда на Западе гегелевская философия сплошь и рядом третировалась как устарелая и ненужная схоластика, для Герцена Гегель оставался великим мыслителем, вооружающим человека «мощным тараном» диалектического метода. Именно к этому времени относится получившая широкую известность характеристика Герценом философии Гегеля как «алгебры революции».

К началу заграничного этапа жизни Герцена его философские воззрения в основном сложились.

Наиболее значительные изменения происходят после 1848 г. в социальной философии Герцена. Опыт текущих исторических событий, в особенности суровые уроки поражения революции 1848 г., заставляет Герцена расстаться с прежним взглядом на историю как на процесс, движимый развитием разума, с верой в то, что осуществление социалистического идеала необходимо в силу его несомненной «разумности» и что путь к социализму откроет социальная революция на Западе.

Разрыв с прежними воззрениями был тяжким и болезненным, мысль Герцена оказалась перед тупиком глубокого скептицизма и пессимизма. Трагические раздумья Герцена, его «духовная драма» запечатлены в одном из самых значительных его произведений — цикле «С того берега».

Признание того, что история имеет «собственную эмбриогению», не совпадающую с развитием разума, означало для Герцена констатацию существующего разрыва между мышлением и историческим бытием, трагического «дуализма» мысли и истории. Остановиться на этом значило бы признать социалистический идеал лишь одним из созданий мысли, не имеющим реальных оснований для своего осуществления. Такие скептические мотивы порой звучали у Герцена. Однако идеалы социализма были ему слишком дороги, и он попытался найти выход из тупика.«дуализма» разума и реальной истории. Социальная философия Герцена в 1848 — 1869 гг. являет картину теоретических исканий, направленных на то, чтобы установить «мост» между идеалом и действительностью, отыскать в самой исторической действительности объективную возможность осуществления социалистического общественного идеала.

Философия истории Герцена выражена в ряде публикуемых в настоящем томе произведений («С того берега», «Роберт Оуэн», «Порядок торжествует!», «Prolegomena», эпистолярные циклы «Концы и начала», «Письма к противнику», «Письма к путешественнику», «К старому товарищу»). В них раскрываются такие важнейшие ее черты, как отрицание телеологического взгляда на историю и критика исторического фатализма, взгляд на историческое развитие как на идущее (подобно развитию в природе) не по прямой линии, а по различным направлениям, как развитие многовариантное, представляющее собой процесс осуществления той или иной возможности, возникшей в результате сложившихся обстоятельств. Философско-историческая концепция Герцена акцентирует активную роль человека в истории. Вместе с тем она признает, что разум не может осуществить свои идеалы, не считаясь с существующими фактами истории, что результаты ее составляют «необходимую базу» операций разума. Подобно тому как человек, изучая природу, постигая ее законы, использует в своих целях возможности, сложившиеся в природе, точно так же он может и должен использовать для осуществления своих идеалов те возможности, которые имеются в исторической действительности. Так Герцен наводит «мост» между идеалом и действительностью.

Философия истории Герцена 1848—1869 гг. была своеобразной попыткой преодолеть просветительские иллюзии относительно решающей роли разума и просвещения в историческом развитии. В ней явственно проступает важная плодотворная тенденция: успешность сознательной и целеустремленной деятельности человека по совершенствованию общественной жизни связывается с познанием реального хода истории, с использованием объективно сложившихся исторических обстоятельств и условий, причем решающее место среди последних отводится экономическим институтам.

В помещенных в данном томе работах Герцена ясно видна связь между его философией истории и его утопически-социалистической теорией — «русским социализмом». В русской сельской общине с ее уравнительным землепользованием и «мирским» самоуправлением Герцен увидел реальный, в самой исторической действительности существующий зародыш того общественного устройства, которое соответствует передовым идеалам разума — идеалам социализма. Соединение передовых идеалов, выработанных на За и а до, с теми социалистическими началами, которые в зародышевой форме существовали в сельском устройстве России, представлялось ему наиболее реальным для того времени путем к социалистическому переустройству общества. Первыми необходимыми шагами для этого являлись в его глазах освобождение крестьян с землей, сохранение и развитие общинного землевладения, уничтожение сословного деления общества, распространение на все политическое устройство страны «мирского» самоуправления.

Теория «русского социализма» предполагала, что Россия, развивая имеющиеся в ней зачатки социалистических общественных отношений, может миновать стадию капиталистического развития, противоречия которого уже выявились в то время на Западе. Критика буржуазного общества, его социального устройства, его политических институтов и духовной жизни занимает большое место в публикуемых в данном томе работах Герцена («С того берега», «Западные арабески», «Роберт Оуэн», «Джон Стюарт Милль и его книга «On liberty»», «К старому товарищу»). В критике этой — проницательной, острой и страстной — нередко звучали, однако, скептические мотивы, неверие в революционные возможности западноевропейских «работников». Под влиянием подъема рабочего движения в Западной Европе в начале 60-х гг., приведшего к образованию в 1864 г. первого Международного товарищества рабочих, скептицизм все в большей мере уступает место в мысли Герцена надеждам на силы европейского рабочего класса. «У Герцена скептицизм был формой перехода от иллюзий «надклассового» буржуазного демократизма к суровой, непреклонной, непобедимой классовой борьбе пролетариата» (Ленин И. И. Полн. собр. соч., т. 21, с. 257). Доказательство этого Ленин видел в письмах «К старому товарищу», свидетельствующих о том, что, разрывая с анархистом Бакуниным, Герцен обратил свои взоры не к либерализму, а к I Интернационалу.

При подготовке данных примечаний использованы комментарии к соответствующим произведениям из академического Собрания сочинений Герцена. В тексте примечаний ссылки на это издание даются в скобках (первая цифра обозначает том издания, вторая — страницу).