Свойства реальности, проявляемые наблюдением в различных временных шкалах
При наблюдении одной и той же реальности — поскольку мы признаем ее единство и целостность как всесодержащего резервуара, — в различных временных шкалах, или различных по широте охвата временных ракурсах, одни черты реальности делаются видимыми, другие исчезают из поля зрения.
Верное слово здесь было бы где-то посередине между оппозициями «есть — не есть», «существует — не существует» как суждениями только относительно онтологии реальности, и «видно — не видно», «воспринимается — не воспринимается» как суждениями только относительно субъективной данности онтологических черт, реальное существование (или не существование) которых презюмируется. В русском философском языке есть словечко «предстает» («перед кем либо», «в качестве)», удобное и часто употребляемое именно потому, что два значения в нем переплетены и остаются намеренно не разведенными. Одной своей стороной это понятие характеризует реальное состояние объекта, а другой одновременно — «дано» или «не дано» это состояние субъекту восприятия. Это-то понятие «предстает», с его внутренней двойственностью, как нельзя лучше подходит к концепции темпоральных жизненных миров, который у каждого вида сушеств свой, и к проводимому авторами эндофизическому подходу.
Далее мы рассмотрим, какой может выглядеть реальность, если наблюдать процессы определенного темпорального уровня не в их собственной шкале, а в шкале наблюдения, существенно более сжатой или растянутой, чем масштаб, в котором разворачиваются сами эти процессы, на котором материальные целостности «распознают» другие целостности как динамически однотемповые себе и на котором они в силу атгракторных механизмов «скучко- вываются» как охваченные разделяемой ими темпоральностью.
Рассмотрим первый пример — попытку выглянуть из своей сжатой и быстрой шкалы на значительно более протяженные и медленные процессы.
Биологические процессы на Земле протекают в своей особой шкале длительности, точнее, в нескольких шкалах, по меньшей мере трех, относящихся к клеточному, организменному и видовому уровням общего процесса.
Если рассматривать объект в пределах ненадлежащего общего интервала времени развертывания процесса или с ненадлежащей скоростью смены кадров, то можно не заметить саму суть процесса, говорящую о его причастности к сфере живого. Мы будем не в состоянии сказать, имеем ли мы дело только с материальным объектом или с материальным объектом, но еще и включенным в процессы функционирования живой материи. Характеристика «ненадлежащей шкалы» может относиться к слишком краткой длительности, дающей нам возможность засечь только физические взаимодействия молекул, лишенные их биологического наполнения. Она может относиться и к слишком большой длительности, когда живые существа будут рождаться и умирать в пределах одного и того же когнитивного снимка наблюдателя, и специфика жизни на этом уровне снова просеется меж пальцев. Наблюдатель сможет засечь только непонятные материальные следы, остающиеся от невидимого ему перемещения живыми существами неорганического вещества в ходе их жизнедеятельности. Такому протяженному наблюдателю будет видно нечто подобное истиранию выемки в одном месте на ступени лестницы, но не видны бесчисленные прохожие как виновники такого совокупного результата.И. А. Хасанов по этому поводу пишет: «Взаимная стохастич- ность биологического и физического времени... говорит о том, что при хронометрировании протекающих в живом организме материальных процессов в единицах биологического времени единицы физического времени становятся последовательностью случайных величин. Но справедливо и обратное: если хронометрировать биологические процессы в единицах физического времени, то все процессы, которые в биологическом времени подчиняются динамическим законам, предстанут как стохастические процессы. Вполне естественно предположить, что при таком характере взаимосвязи биологического и физического времени биологические процессы в живом организме начинаются только с определенного уровня организации его материального субстрата и, соответственно, на этом уровне возникает биологическое время.
Имеются определенные основания считать, что таким фундаментальным уровнем структурной организации живой материи и протекающих в ней биологических процессов является уровень ферментативных реакций внутриклеточного метаболизма»|0).Мы можем направить свой взгляд в небо и попытаться уловить там следы жизнедеятельности Вселенной как предположительно живого существа. Если на уровне звезд, галактик и их скоплений и протекают какие-то процессы биологической природы, и эти кажущиеся нам безжизненными объекты захвачены каким-то круговоротом космической мега-жизни, то такие процессы будут характеризоваться исключительно медленным темпом. Временной квант на уровне взаимодействий внутри галактики будет составлять порядка триста тысяч световых лет, если принять время, необходимое световому сигналу для путешествия от одного края нашей галактики к другому краю и обратно, за время элементарного акта «сшивки» галактики как целостного астрофизического тела. К тому же такой акт может нести в себе, как в мелкой несущей волне, еще более протяженную модулирующую волну, относящуюся к жизне-подобному наполнению этого акта. «„Бесконечно малый" интервал длительности „ элементарного события" в мегамире (или, иначе, длительность „космологического" мгновения) оказывается равным миллионам лет. ...Для того, чтобы воздействие со скоростью света распространилось на весь „бесконечно малый" объем космологического субстрата, необходимо примерно 6-10 млн лет. Таково „космологическое мгновение", т. е. ...предельно малый интервал длительности» Свою оценку длительности элементарного космологического мгновения И. А. Хасанов основывает на тех требованиях, чтобы: 1) воздействие распространилось на весь объем материального образования, 2) изменение от воздействия вылилось в целостное, пусть малое изменение его состояния|2).
Улавливающая временная сетка кадров, чтобы она могла детектировать еще и биологическую «сверх-задачу» физических взаимодействий на космическом макроуровне, должна состоять из последовательности таких минимальных временных ячеек, в одну из которых легко проваливается человечество со всей своей прошлой и, скорее всего, будущей историей, как и большинство других земных биологических видов.
Допустим, что на базе экстраполяции результатов примерно трехсотлетнего периода научного фиксирования положений и смешений звезд нам удалось сделать достаточно надежные компьютерные проекции будущих вероятных траекторий движения звезд и галактик. Мы смогли восстановить одну из многочисленнейших клеточек обшей картинки, которую предстоит собрать. Что дальше? Основная проблема все равно остается: как идентифицировать траектории механического движения звездных объектов с биологической нагрузкой взаимодействий, с их модулирующей сверх-волной? Восстановить траектории движения звездных объектов даже в их собственной шкале — т. е. ужать космические длительности до такой степени, чтобы привести столкновения галактик, кручения их спиралей и т. п. к наглядному, видимому в нашем нормальном темпе представлению, все равно еще не значит найти ту суть, то объективное значение, которые могут скрываться за этими видимыми физическими трансформациями.
Рассмотрим второй, противоположный пример — попытку вглядеться из своей протяженной и медленной шкалы в значительно более краткосрочные и быстрые процессы. Здесь мы сталкиваемся с барьером временной квантовости. Барьер проницаемости для наблюдательского взгляда не одинаков в направлениях «вверх» и «вниз». В вышеописанном варианте квантовый барьер для доступа в наш, мелкий и быстрый мир стоит перед звездными объектами. Наш же доступ к ним облегчается по крайней мере тем, что от нас требуется только выдержать достаточно большой обший интервал времени, чтобы образовалась база для установления крупномасштабных закономерностей и значений «там наверху». Теперь мы сами оказываемся «наверху» и всматриваемся в нижележащий мелкий и быстрый мир.
Простой расчет показывает, что если мяч диаметром 1 метр движется со скоростью 75 км/час (примерной скоростью автомобиля), в поле зрения человека, глаза которого фиксированы и не следуют за мячом, то при длительности зрительного нейрофизиологического кадра 0,1 с человек будет не в состоянии установить собственную форму мяча, и круглый мяч в каждом из кадров будет представлен полосой, растянувшейся по полю зрения примерно на 2 метра.
При движении объекта более быстром, чем скорость смены наблюдательских кадров, мы будем видеть не объект в его реальной устойчивой форме, а наблюдательское поле зрения с размазанным следом движущегося объекта в нем. Таким образом, в случае, когда тела движутся в значительно более быстрой шкале скоростей, чем отсчитывается такт в шкале наблюдения, мы будем видеть не сами тела, а мозаическую игру и «перемигивание» более крупных дискретных пространственных ячеек как совокупности полей зрения. Ячейка будет отмечаться, или засвечиваться, присутствием быстро движущегося тела где-то внутри нее, но где — сказать невозможно. Сеть таких ячеек можно сравнить с равноподеленным сборным окном из матовых стекол, указывающим на присутствие в настоящее время за одним из стекол источника света, но скрывающим и форму, и точное местоположение источника в пределах ячейки.
Объективное значение некоторого явления, определяемое его помещенностыо в более широкий структурный контекст и своей функцией в нем, а также субъективированный аналог значения — смысл, могут проявляться и исчезать в зависимости от соотношения шкалы, из которой ведется наблюдение (шкалы субъекта), и уровня (объективной шкалы или масштаба) протекания самого явления.
Если проиграть пятиминутный музыкальный отрывок очень медленно, скажем, растянуть проигрывание на полчаса, то до конца записи вы доберетесь, т. е. сможете охватить весь интервал, но мелодия исчезнет, растворится, станет недоступной слуху, если только не пытаться как-то в голове ужимать звучание обратно до нормального или не помнить саму мелодию и узнавать ее. Если прокрутить пятиминутный отрывок очень быстро, скажем, за пять секунд, то вашему уху будет доступен лишь один усредненный и слегка флуктуирующий тон, в который слиплись все раздельные тона мелодии. Распознать мелодию в едином тоне будет еще сложнее, потому что на вашем пути встанет тот самый порог квантовости. Чтобы мелодия была осмысленным образом воспринята, последовательность составляющих ее звуков должна быть подана во вполне определенной шкале темпа.
«Прекрасные мелодии Перселла и Чимарозы покажутся несвязанными заиканиями слушателю, чье деление времени будет в тысячи раз более тонким, чем наше»[128]), — писал английский поэт и философ XVII в. С. Колеридж.
Сказанное, на наш взгляд, приложимо и к задаче раскрытия объективного значения материальных процессов разной природы и разных скоростей в рамках некоторого более широкого включающего их структурного контекста. Различие, однако, в том, то мы примерно знаем, в какой скорости проигрывать мелодию, специально созданную для нашего уха. А вот относительно темпа материальных процессов приходится решать сразу две задачи. Сначала понять, каков их собственный темп, только в котором рождается и циркулирует некое собственное объективное значение процессов и вне траниц которого значение, как дух, улетучивается, оставляя нашему взору пустую, мало что говорящую телесную оболочку процесса. И только затем пытаться раскрыть, каково само это значение, в чем именно оно состоит.