ГЛАВА 1.3. ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ И ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ

После Октябрьского переворота 1917 г. в нашей стране на протяжении десятилетий происходило последовательное разрушение памятников древнерусской архитектуры — церквей и монастырей, расхищение и уничтожение икон, в том числе древних, особенно ценных. Недавно спохватились, и теперь принимаются за восстановление разоренных храмов и собирание уцелевших сокровищ древнего искусства...

Но не нужно воображать, будто только в ходе революций Нового времени происходило уничтожение исторических памятников. В VIII и начале IX в. в Византии разгорелась борьба между приверженцами иконопочитания, которые верили в то, что икона — изображение Бога — несет на себе Его отпечаток и потому поклонение иконе есть поклонение Богу, и ИКОНОБОРЦАМИ, которые подобную связь отрицали и видели в поклонении иконам противоречащее христианству идолопоклонство. Иконоборцы уничтожали иконы, — и точно так же в XVI в. ПРОТЕСТАНТЫ — противники католической церкви — в Германии, Нидерландах и других странах, порвавшие с римско- католической церковью, яростно уничтожали скульптурные и живописные изображения божества (об иконоборчестве и о протестантах вы узнаете подробнее из других глав учебника).

На протяжении Средневековья всякого рода завоеватели уничтожали сооружения в захваченных саранах и использовали камни древних театров, храмов и крепостей для новых построек.

В ходе истории свидетельства, на основании которых можно о ней судить, не только создаются, но, как мы видели, частично разрушаются, уничтожаются или искажаются.

Вам уже приходилось читать в других учебниках об исторических источниках. Но вопрос этот настолько важен, что и здесь мы считаем не лишним на нем остановиться.

Наивно воображать, будто накопление исторических памятников само по себе откроет прошлое в его полноте. К сожалению, не существует такого «окна», отворив которое историки увидели бы широко раскинувшуюся перед их взором панораму истории. Нет, требуются постоянные напряженные усилия для того, чтобы овладеть этим материалом, осмыслить его и восстановить детали истории и общие ее очертания.

Историк работает с источниками, — из них он извлекает сведения о прошлом, которые организует в связную картину. От прошлого сохранилось огромное количество свидетельств самого разного рода — хроники, литературные произведения, сборники законов, судебные протоколы, письма, дневники, хозяйственные документы, данные языка, изображения, здания и остатки древних поселений, кладбища, следы полей, названия местностей и личные имена людей, археологические находки и многое другое. Но эти остатки и памятники прошлого сами по себе, до того как к ним привлечено внимание исследователя, еще не представляют собой исторических источников: как правило, они мало что могут сообщить непосвященным. Только мысль ученого выделяет для изучения те или иные памятники, превращает их в источник данных, необходимых для восстановления картины прошлого.

Историк сопоставляет между собой сведения, которые он почерпнул из источников, сравнивает их с тем, что было изучено прежде другими историками, и это дает ему возможность установить новые связи и раскрыть новые смыслы изучаемых явлений.

Первый шаг в историческом исследовании — постановка вопроса. Историк формулирует проблему, которую намерен изучать. Выбор проблемы определяет круг тех памятников прошлого, которые он будет анализировать, которые послужат для него источниками исторических сведений.

Следующий шаг — установление достоверности исторического источника (критика источника). Нужно выяснить, подлинный ли это памятник или подделка. В Средние века (как и в другие эпохи) нередко сочинялись подложные документы, в старые грамоты вписывались новые куски, либо же тексты одного периода, сознательно или в результате заблуждения, приписывались другому времени. Изучение состояния рукописи, особенностей ее языка, почерка и, прежде всего, ее содержания должно показать, подлинная она или подложная. Если памятник подлинный, можно приступать к его анализу.

Ну, а как быть с подделкой? До недавнего времени историки полагали, что с подделками работать невозможно, и их попросту отбрасывали. Однако постепенно историки начали осознавать, что и поддельный документ может служить историческим свидетельством, но свидетельством особого рода. Тут прежде всего встает вопрос: какая

потребность побудила состряпать такую подделку? То могла быть простая корысть: кто-то хотел обосновать свои права на имущество или на власть, права, которые иным способом не мог доказать. Но подчас причина составления подложного документа могла быть не столь простой. Скажем, монастырь обладает неким имуществом и для того, чтобы защитить его от посягательств других лиц, монахи «находят» (т.е. составляют) грамоту, подтверждающую их права. Это — своего рода «благочестивый обман», ведь монахи убеждены в том, что данное владение было подарено святому — покровителю их монастыря, ибо подобные дары угодны Богу; следовательно, оформить на пергаменте этот подарок в их глазах означало лишь восстановить справедливость.

Изучение подделок помогает понять образ мыслей средневековых людей.

Но вот перед нами исторические памятники, подлинность которых не внушает сомнений. Источником каких сведений могут они послужить? Все зависит от позиции историка, от тех вопросов, которые он задает своим источникам.

Ограничимся одним примером.

Историки, которые сосредоточивали внимание на экономическом развитии средневекового общества, часто избирали предметом своих исследований правовые и хозяйственные документы. От раннего периода Средневековья сохранилось огромное количество дарственных грамот. Эти документы оформляли сделки между монастырями и дарителями. Крестьяне и более крупные собственники передавали монастырям и духовным лицам свои земельные участки. Во многих случаях люди, которые отказывались от права собственности на землю, просили у монахов и церкви разрешение остаться на этих зе-

мельных наделах, но уже не на правах свободных собственников, а в качестве людей, зависимых от монастыря и обязанных платить ему оброк и исполнять повинности.

Эти дарственные грамоты историки расценивали как свидетельства процесса складывания зависимого крестьянства. На вопрос о том, почему массы людей отказывались от своей личной свободы и собственности и превращались в подданных крупных землевладельцев, историки отвечали: причина в разорении мелких земледельцев, нужда и боязнь притеснений гнали их в зависимость.

Но при этом историки как правило не придавали значения тем словам, которыми открывается каждая из этих бесчисленных грамот: «Я, такой-то, передаю в дар свою землю святому покровителю такого-то монастыря для того, чтобы спасти свою душу от вечных мук на том свете и войти в царствие небесное». Историки считали эту формулу не более чем «привеском» к основному тексту грамоты. Существо документа они видели в сообщении о том, где находится передаваемый земельный надел и на каких условиях мелкий собственник дарил его монастырю. Земельное богатство, получаемый с него доход и власть над крестьянами — вот что интересовало историков в этих грамотах.

Попробуем, однако, взглянуть на эти сделки глазами людей, которые их заключали. Разумеется, крестьянина страшило разорение, и он был вынужден искать себе могущественного покровителя. Но в Средние века, когда все поголовно верили в Бога, людей не могла не страшить в еще большей степени участь, ожидавшая их души после смерти. Они искали небесного покровительства. Как же можно не обращать внимания на эти вступительные формулы к дарственным грамотам? Не в них ли суть дела?

Таким образом, перед нами два подхода к одному и тому же типу исторических источников. Первый подход диктуется интересом исключительно к материальной стороне жизни людей, тогда как второй подход, не отрицая важности общественно-экономических отношений, вместе с тем придает не меньшее значение верованиям, чувствам, надеждам и страхам средневекового человека. Ибо эти верования и настроения играли огромную роль в историческом процессе.

Обратим внимание вот на что. В центре интересов историков, придерживавшихся первого подхода, — возникновение нового общественного строя, то есть исторический процесс, который ускользал от взора самих его участников и происходил как бы помимо их воли и намерений.

нять в расчет психологию и религиозные представления людей изучаемой эпохи, пытается увидеть историю «изнутри», с точки зрения этих людей. Необходимо научиться сочетать оба эти подхода.

Как уже подчеркивалось, подавляющее большинство людей Средневековья были неграмотными и не могли оставить прямых свидетельств о своих мыслях и чувствах. Мало того, этих людей сплошь и рядом игнорировали их образованные современники. И вот результат: широкие слои населения средневековой Европы — люди без архивов и без истории. Между тем историю творят не одни только короли и полководцы, но и малозаметные, на первый взгляд, люди. Французский король Людовик XIV заявлял: «Государство — это я1». Но мы знаем, что это не так. Нет государства без народа, и нужно попытаться представить себе, опираясь на анализ исторических источников, как вели себя крестьяне во владеньях «Людовиков», как видели мир простой монах, или мелкий рыцарь, или житель средневекового города.

Когда древнегреческого философа Диогена спросили, почему он днем бродит с зажженной лампой, он отвечал: «Ищу человека». Современный историк — это Диоген в поисках человека. Он уже не удовлетворен поиском его только на общественных верхах, среди правящих монархов, деятелей церкви, философов и великих поэтов.

Марк Блок приводит мудрое арабское изречение: «Человек более похож на свое время, нежели на собственных предков». Как время, в котором жили люди, общество, к которому они принадлежали, их культура формировали их отношение к миру и к самим себе? И вместе с тем: как люди воздействовали на собственный мир и неприметно перестраивали, меняли его? Вот первостепенная задача, которая вырисовывается перед современными историками и которая, несомненно, останется важнейшей и в наступающем новом столетии.

Вопросы В чем отличие памятника прошлого (исторического свидетельства) от исторического источника, который изучает историк? Можно ли согласиться с таким определением, которое содержится в одном учебнике: «Как из водного источника черпают влагу, так из исторического источника черпают знания о прошлом?». Как изменилось отношение историков нашего времени к поддельным документам прошлого? Что может дать историкам изучение подделок документов? Современная историческая наука по-новому подходит к изучению истории Средневековья. В чем заключается этот новый подход в отборе исторических источников?