После того как мы рассмотрели едва ли не все изданные по сию пору данные о количестве и местоположении солнечных храмов в разные отрезки царствования Амен-хотпа IV, мы можем сделать несколько существенных выводов. Солнцепоклоннические храмы имелись в Нэ, Ax-йот, Оне и Мэн- фе 77. Какая-то «сень Рэ» существовала в Къбхъв, иными словами, в области Первых порогов, на самой границе собственно Египта и Коша (TEA-.XXIV 76), возможно, в пору ранних солнечных колец, во всяком случае, после заключения солнечного имени в кольца (дужка кольца перед словом «Рэ» и определитель божественного — скорописный сокол на древке — после него, см. § 16, 116). Имелся солнцепоклоннический храм и в самом Коше, севернее Третьих порогов. Ни в каких других местностях существования солнцепоклон- нических храмов установить не удалось. Особенно надо отметить то, что этого сделать не удалось даже для поры поздних солнечных колец, когда множество народа в самых различных местах страны слагало с себя имена в честь старых богов и принимало имена в честь солнца. Казалось бы, именно тогда, в последнюю треть царствования, в годы нетерпимого солнцепоклонничества, Египет должен был наполниться храмами царского солнца взамен мест почитания отверженных старых богов. Но этого, выходит, как раз и не произошло. Создается впечатление, что фараон удовольствовался насаждением своего царского солнцепоклонничества в главных, так сказать,, царских городах Ax-йот, Нэ, Оне и Мэнфе да еще в своей вне- египетской области — Коше (местность у Первых порогов тоже входила тогда, как известно, в область наместника Коша и, несомненно,, часто посещалась эфиопскими подданными фараона). Но что же в таком случае творилось на местах в Египте? Солнцепоклоннических храмов не было, а многобожеские стояли закрытыми? Но мы ведь видели, что о повсеместном закрытии многобожеских* храмов не может быть речи даже для поры поздних солнечных колец (см. § 178). Восстановительная надпись Тут-анх-амуна только на первый взгляд свидетельствует о повсеместном бездействии храмов прежних божеств. При пристальном сопоставлении одних ее утверждений с другими она оборачивается свидетельством далеко не столь определенным (см. конец данного параграфа). «Венчальная» надпись Хар-м-ха еще неопределеннее, так как повторяет положения надписи Тут-анх-амуна в еще более общем виде без тех немногих уточнений, какие имеются у Тут-анх-амуна (см. там же). Как мы видели (§ 178), огульным утверждениям Тут-анх-амуна противоречат данные времени самого Амен-хотпа IV, притом не только поры ранних солнечных колец, но и поры поздних, когда царское солнцепоклонничество развернулось во всей своей нетерпимой исключительности. В пору ранних солнечных колец, должно быть, в первую ее половину (судя по несколько исказительному способу изображения, см. § 103), князь города Шмина Нешт-мин, хотя и молится на своем памятнике Ра-Хар-Ахту, давая его имя со всеми особенностями солнцепоклоннического правописания (значки небосклонов, а не островков, за спиною сокола, значки жизни под нижними небосклонами, см. § 19, 100), но княжеская молитва вполне в старинном духе и многобожеская. Более того, заказчик называет себя «писцом, (жрецом-)чистителем, что впереди Эсе, князем Нешт-мином« (HTES VIII:XLIV=52). Немного времени спустя, но еще при ранних солнечных кольцах князь сооружает другой памятник, на котором уже по-солнцепоклоннически славит царское солнце и его сына, но тут же помещает молитву к Рэ в старинном многобожеском духе, мало того, изображает двух псов: «Анупа, что в месте повивания (умерших), владыку земли святой» и «Анупа, что впереди палаты (в издании: двора) божьей» (ZAeSA LXIV:IV= 113—115=ТТА:144—145 CXXXVIII, одна из боковых надписей также KuAAe:VII 11). Если на более раннем памятнике Нешт-мин дважды сообщал свое жреческое звание, то на этом скромно величает себя все три раза только писцом. Было бы неосторожно придать опущению жреческого звания преувеличенно большое значение: Нешт-мин ведь трижды опускает и свое княжеское звание, а «писец, распорядитель пашен дома Йота, князь (города) Ми-атома (недалеко от Мэнфе) Апи», трижды назвав себя так на косяке гробницы, на притолоке оказывается только «писцом» (RMVI:XV 1, 2; времени царя Айа? — RMVI: XVI 8=XVIII 93). Как доказывает пример другого князя, о котором мы сейчас скажем, вполне возможно, что я Нешт-мин продолжал служить в храме своей местной богини, как и в первые годы поры ранних солнечных колец. После смерти Амен- хотпа IV князь Нешт-мин уже ничем на своих памятниках не выдает былой причастности к его солнцепоклонничеству; памятники до конца многобожеские, а сам князь — верховный жрец и начальник над жрецами местных божеств и один из управителей храмового хозяйства: «распорядитель житницы в целом богов всех в округе Шми- на, слуга божий первый Мина (и) Эсе в Йпв (древнее имя Шмина)» (AelSMB 11:125, 4-й год царя Айа), «слуга божий первый Мина», «слуга божий первый Мина (и) Эсе», «распорядитель слуг божьих владык Йпв» (IH 1:1Х—X, царствование Айа) и т. д. Но еще поучительнее памятник князя Йвнй, который соорудил ему его сын и преемник князь Маху (ASAE XVIII:53—54=ТТА: 134—136 CXXIV A=U18D:2018—2020). Оба княжили очень близко от солнцепоклоннической столицы — в городе Нфр.в(й)-сй — много ближе к ней, чем Нешт-мин. Молодой князь славит Единственного для Рэ совсем так,'как сановники солнцепоклоннического двора, отлично знает и использует принятые там выражения и обороты речи. Он даже заверяет в преданности царским наставлениям: «поучение (твое) в утробе (моей)». А в смысле «многобожеских» слов и написаний он бывает даже не в меру осмотрительным: пишет вместо «правый голосом», т. е. «покойный», просто «правый», знаками ребер м и рта р пишет слово «распорядитель», чего не делали даже самые опасливые солнцепоклонники. Впрочем, его можно понять. Он сооружал памятник отцу при самом неистовом солнцепоклонничестве, в пору поздних солнечных колец, как указывает, в частности, величание царя «властителем добрым» (см. § 114). Но вот что замечательно. Одним духом он называет фараона «властителем добрым», своего же отца — начальником над жрецами — «слугами божьими», хотя и пишет опасливо, наперекор обычному почтительному правописанию, отверженное слово «бог» не впереди, а позади слова «слуги»: «Дам я сказать сердцу (читай: лицу?) всякому . Это властитель сотворит нам подобное сотвор(енному) распорядителю слуг божьих, начальнику конюшни [главной величества (? — в издании: „двойника11) его, писцу цареву исправному, возлюбленному его, князю Йвнй]» (то, что стоит в прямых скобках, восставновлено по другим надписям на памятнике). Не столь доказательны, хотя тоже любопытны, гробничные надписи князя города Ми-атома (несколько к югу от Мэнфе) по имени Апи (RMYI:XV 1, 2). Они менее показательны потому, что начертаны уже после Амен-хотпа IV: в гробнице был найден перстень с престольным именем фараона Айа (RMVI:XVI &?=XVIII 93, ср. 18). Покойный молится Усире и сам именуется «Усире» на замещающем сердце жуковике, который надписан по-старинному, по- многобожески (RMVI:XVI 7). Сплошь многобожеские и заупокойные заклинания на дверном косяке: они обращены к Усире, Атому и Анупу. Тем не менее князь непосредственно связан с храмовым хозяйством Йота: вельможа — «распорядитель пашен дома Йота». К Йоту он полон такого уважения, что в словосочетании «дом Йота» ставит во всех трех заклинаниях слово «Йот» перед словом «дом», что далеко не так часто встречается даже в солнцепоклонни- ческих надписях. Мало того, совсем по-солнцепоклоннически он во всех трех «Йот», а также в слове «небосклон» придает кружку солнца огромные размеры (см. § 101). Иными словами, и этот князь, подобно предыдущим, проявляет своеобразное двоеверие — правда уже по восстановлении старых богов. Что же получается? Князья на местах, оказывая показное внимание новому солнцепочитанию, оставались приверженцами старых божеств и не только сохраняли у себя, но даже возглавляли, как князь Йвнй, их местное жречество. Но стоит только прийти к такому заключению, как станет понятным сосредоточение солнце- поклоннических храмов в столичных городах — Ax-йот, Нэ, Мэнфе, Оне — и отсутствие известий о таких храмах на местах. Местные князья сохраняли местные храмы и чтили в них своих местных богов. Насадить свое солнцепоклонничество не только в своих царских городах, но и на местах, в княжеских, Амен-хотп IV не сумел или не успел. Не нашла ли тут царская коса на княжеский камень? Но если на местах, вне царских городов, в городах местных князей старое многобожие пусть не в прежней силе, но все же сохранялось даже в самый разгар солнцепоклоннического неистовства, то не надо ли внести поправки в то изображение судеб многобожия, какое дает знаменитая восстановительная надпись Тут-анх-амуна? Уже одно то, что восстановление старых богов она связывает с воцарением Тут-анх-амуна, тогда как они были восстановлены еще при Семнех- ке-рэ, побуждает относиться с осторожностью к ее показаниям. Впрочем, при внимательном прочтении они и сами по себе представляются несколько неопределенными. Вот перевод надписи: «[Год царствования (такой-то)], месяца 4 Половодья, числа 19 при величестве Хора, тельца крепкого, подобающего рождением, обеих владычиц (т. е. олицетворения обеих государственных богинь), до[брого законами, успокоившего] обе земли, Хора золота, воздевшего венцы, умиротворившего богов, царя (и) государя [Неб-шепр- рэ], сына Рэ [Тут-анх-амуна Властителя Она Верховья], (кому) дано жить, как Рэ, вечно [вековечно], возлюбленного [Амон-Р]э, владыки престолов обеих земель, предстоящего Эп-эсове, Атому, владыки обеих земель, онского (т. е. города Она), Ра-[Хар]-Ах[т]а, П[та]ха, (того), кто южнее стены своей, владыки Жизни обеих земель (т. е. запада Мэнфе) (и) Тховта, владыки слов божьих (т. е. иероглифической письменности),— воссия[вай он1 на [престоле] Хора [жив]- ущих, как отец его Рэ, повседневно! [Бог] добрый, сын Амуна, порождение тельца матери своей (т. е. того же Амуна), семя [б]лагое, яйцо [свят]ое, произведенный Аму- ном самим, образовавшем?) его, родивший (т. е. соору дивший идол) родившего его: совокупились души (т. е. боги) Она, чтобы родить его, чтобы сотворить (т. е. произвести) царя вековечного, Хора, стойкого на вечность. Властитель добрый, творящий благое отц(ам) [сво]им богам всем, [у]твердил он (то), что обветшало, как памятник(и) пределов веко- вечности, устранил он грех по обеим землям, правда остается [да]л [о]н быть лжи мерзостью (для) земли, как (в) раз ее первый (т. е. как в первое время ее бытия). Когда же воссияло величество его царем, [бы]ли храмы богов (и) богинь, начиная от Йэба [вплоть] до заводей Топи (т. е. Низовья) (?) [близ]ки к забвению. Свя[ти]лигца их были близки к уничтожению, являясь развалинами, поросшими растениями; покои их (были) как то, что не являлось (на свет), дворы их — дорогою пешеходной. Была земля как бы (в) болезни. Боги отвернулись (от) земли этой. Если посыла[ли войск]о в Палестину, чтобы расширить границы Египта, не являлось твердости их всяческой (т. е. никакой). Если молили бога, чтобы попросить вещь (т. е. совет) у него, не приходил он —. Если молились богине всякой (т. е. какой-либо) равным образом, не приходила она совсем: сердца их ослабли сами собою, нарушили они творенье. Но когда дни прошли после этого, воссияло [величество его н]а престоле отца своего: принял власть он над берегами (т. е. странами) Хора: Черноземье (т. е. Египет), Красноземье (т. е. песчаная чужбина) были под надзором его, земля всякая склонялась перед могуществом его. (И) вот величество его (было) во дворце своем, что в доме А-шеп-ке-рэ (т. е. Тхут-мосе I), как Рэ внутри неба. И величество его творило промышление (о) земле этой (т. е. об Египте), потребу (еже)дневную обоих берегов. И величество его держало совет с сердцем своим, изыскивая случай всякий превосходный, ища благое для отца своего Амуна, рождая (т. е. создавая) изображение его честное из светлого золота правильного (т. е. настоящего). Дал он сверх сотворенного прежде: родил (т. е. создал) он (кумир) отца своего Амуна на 13 носильных шестах, изображение его святое из светлого золота правильного (т. е. настоящего). Дал он сверх сотворенного прежде: родил (т. е. создал) он (кумир) отца своего Амуна на 13 носильных шестах, изображение его святое из светлого золота, лазоревого камня, бирюзы, каменья всякого честного, а было величество бога этого честного на носильных шестах 11. Родил (т. е. создал) он (кумир) Птаха, (того), кто южнее стены своей, владыки Жизни обеих земель (т. е. запада Мэнфе), изображение его честное из светлого золота [на носильных шес]тах 11, изображение его святое из светлого золота, лазоревого камня, бирюзы, каменья всякого честного, а было величество бога этого честно(го) прежде на носильных шестах [(х)](+)3. И величество его творило памятники богам [всем (?)], рождая (т. е. создавая) (?) [к]умиры их из светлого золота правильного (т. е. неподдельного) из главного (т. е, лучшего) нагорий, созидая покои их заново как памятники пределов вековечности, благоустраивая ради(?) бытия (на) вечность, устанавливая им жертвы божьи как постоянные для всякого, питая (т. е. обеспечивая) жертвенные хлебы их на земле. Дал он сверх бывшего прежде, превзошел [он(?) сотворенное (?)] со времени предков. Ввел он (жрецов-)чистителей (и жрецов-)слуг божьих из детей сановников город(ов) их, (именно) сына мужа знаемого, чье знают имя. [У]множил он их зо лотом, серебром, сплавом меди с оловом (и) медью беспредельно Заказ Mi 3144 . Наполнил он пищевые производства их слугами (и) служанками из поставок добычи величества его всяческие для хра мов удвоенными, утроенными, учетверенными серебром, [золотом], лазоревым камнем, бирюзою, каменьем всяким честным, полотном царским, белым полотном, тонким полотном, масличным маслом смолистым, жиром фимиамом, (благовонной смолою) йхмт. миррой без конца, вещью всякою доброю. Срубило величество его — жив, цел, здоров! — ладьи их для (плавания) по реке из кедра нового из главного (т. е. лучшего) уступов (т. е. Ливана), из отборнейшего (сирийской страны) Нухаше, обработанные золотом из главного (т. е. лучшего) нагорий, (так что) осветили они реку. Очистило (т. е. посвятило) величество его слуг (и) служанок, певиц^и) плясуний, бывших прислужницами в доме царевом, начислив работы их на дворец на владыки обеих земель: „Даю я быть им охра ненными (и) защищенными для отцов (моих) богов всех, возлюбив умиротворить их твореньем любезного двойнику их, (чтобы) хранили?) они Египет (?) боги (и) богини, кои в земле этой — серд ца их в радости, владыки святилищ в ликовании, берега в громком восхищении, бурном восторге, веселье по добрые объявились. Девятеро богов, кои во дворе большом (т. е. в храме в Оне),— руки их (воздеты) хвал(ебно), ладони их полны празднествами тридцатилетия •— вековечность вечность, жизнь (и) благоденствие от них к носу Хора, повторяющего рождения (т. е. возрождающегося), сына возлюбленного . Родил он его, чтобы родить его, царя (и) государя [Неб-шепр-рэ], возлюбленного Амуном, сына его старшего, правильного (т. е. подлинного), возлюбленного его, поборника отца своего, родившего его, (чтобы) царствовал он царствование (?)] , сына Рэ [Тут-анх-амуна Властителя Она Верховья], сына, благого для родившего его, (богатого) памятниками — до- словно:памятничного), (создателя) мног(их) див(ных сооружений), творящего памятники супротив сердца своего отцу своему Амуну, подобающего рождением, властелина . (В) [д]ень этот были во дворце добром, что в доме А-шеп-ке-рэ (т. е. Тхут-мосе I), правого голосом (т. е. покойного). И вот молод , взявший спешащего на плоти своей (т. е. царскую змею). Образовал его Хнум Могучий рукою это, большой силою более, чем (кто-либо) крепкий, великий силою, как сын [Нэ(?)] , мо гучий рукою, как Хор,— не объявится ему второй (т. е. подобный) среди силачей земель всех вкупе, знающий, как Рэ, , [как] Птах, сведущий, как Тховт, определяющий законы, благодетельный приказаниями], , гораздый изречень(ями), царь (и) государь, владыка обеих земель, владыка творения вещи (т. е. деятельный), владыка мышцы [Неб-шепр-рэ], умиротворивший бог[ов] (?), [сын Рэ] от [ут]робы его, возлюбленный его, владыка нагорья всякого (т. е. всех иноземных стран), владыка венцов [Тут-анх-амун Властитель Она Верховья], кому даны жизнь, долголетие, благоденствие, как Рэ “». Что же получается? За несколько лет неистового солнцепоклонничества старые храмы не только заросли травою, не только превратились в проходные дворы^ что еще можно было б допустить, но развалились, перестали вовсе существовать! Сочинители надписи явно преувеличили. Да тут же сообщается, что к богам обращались за советом, так что какие-то храмовые прорицалища (оракулы) продолжали действовать. И вообще богам и богиням, по словам самой надписи, молились, и в этом она согласна с тем, что и без того известно из памятников местных князей. Повествуя с мелочной точностью, из чего были новые кумиры Амуна и Птаха и насколько больше по сравнению с прежними для переноски их божниц понадобилось шестов, надпись не содержит никаких подробностей о восстановлении самих храмов столичных богов, а эти-то храмы представляли якобы развалины, почти исчезли с лица земли! Все, что можно отнести к восстановлению храмов Амуна и Птаха, сводится к общему заявлению о восстановлении заново святилищ богов вообще. Любопытно, что, описывая в общем виде наделение храмов всем необходимым для службы богам (жрецами, певцами, плясуньями, утварью, тканями, умащениями, жертвами и заведениями, их приготовляющими), составители надписи не обмолвились ни единым словом об обеспечении возрожденных храмов полями, виноградниками, скотом и сельскохозяйственными работниками, их возделывающими и за ними ухаживающими. Не в том ли дело, что за солнцепоклонническими храмами по-прежнему оставались их поля, виноградники, житницы, корабли и обслуживавшая их рабочая сила (см. § 200, 201, 204, 208)? Несомненно, в восстановительной надписи Тут-анх-амуна много громких слов, но сквозь них слышится, что ни разорение, ни восстановление не были всеобъемлющими. Надпись была начертана, скорее всего, в начале царствования Тут-анх-амуна (по меньшей мере на плите, сохранившей ее от начала до конца), судя по употребленному в строке 30 (SNE) знаку пруда для глагола мрй «любить» (см. «Кэйе и Семнех-ке-рэ», с. 193—196). Впоследствии плита была присвоена фараоном Хар-м-ха, и в собственной венчальной надписи этот царь пересказал вкратце Тут-анх-амуна, однако с существенным добавлением. Перевожу соответствующее место из надписи Хар-м-ха (TSBA 111:11 у 486 = ThIAe:1078, JEA ХХХ1Х:11, строки 22-25). «Возобновил он дворы богов (т. е. храмы) (от) заводей Топи (т. е. Низовья) до Земли Зтй (т. е. Эфиопии). Родил (т. е. создал) он кумиры их все отличнее прежнего, (и) восстановил он дом(а) их, (и) создал бы идол(ы) их(?) соответственно плотям их(?) всем доподлинным из каменья всякого честного. Искал он места богов, которые (стали) развалинами, в земле этой. Основал он их (такими), как(ими) были они со времени первобытности первой. Установил он нм жертву божью как постоянное жертвоприношение повседневно(е). Сосуды для храмов их (были) из золота (и) серебра. Снабдил он их (жрецами-)чистителями (и жрецами-)уставщиками из отборнейшего (состава) воинства. Определил он им пашни (и) стада, снабженные прислугою (т. е. обслуживающими людьми) всяческою». Итак, Хар-м-ха обеспечивает храмы полями скотом, рабочею силой. Почему же об обеспечении ими восстановленных храмов молчит Тут-анх-амун? Не потому ли, что при нем такое обеспечение было еще довольно щекотливым вопросом? Как вскоре мы увидим, при первых преемниках Амен-хотпа IV его солнце продолжало владеть пашнями (RMVI:XV 2, время фараона Айа, см. § 200), житницами (ASAE 11:3,4; см. § 208), виноградниками (СА II:LVIII 11, СА III:LXXXVI 55—56, время Семнех-ке-рэ — Тут-анх-амуна; HITT.-21 1=1 1, 21 2=1 2, 21 5=1 3, 21 5=11 5, 21 5=11 6, 21 7= II 7, 22 8=11 8, 22 9=11 9, 22 /9=11 10, 22 11 = 111 11, 22 12=111 12, 22 /5=11113, 23 /8=IV 18, 23 20=1V 20, 23 21, 24 22, царствование Тут-анх-амуна), мясозаготовочными заведениями (СА II:LVIII 32+СА 111:179 (1), СА Ш:ХСШ 220, XCIV 259, время Семнех-ке- рэ— Тут-анх-амуна, см. § 205), кораблями (ЕРИИИ 1:5=ЭИСПКСА: 301 30, см. § 204). Хозяйство Йота зиждилось, несомненно, в значительной мере на отобранном yj Амуна (ср. «распорядителя быков» Хайа [DNHOGA:204=DNHOGAS:787=RTRPhAEA 1Х:42}, ставшего впоследствии «распорядителем быков дома Йота», DNHOGA:214= RTRPhAEA 1Х:42). Солнце Амен-хотпа IV, Эх-не-йотово солнце было насквозь фараоновским, и как оно само, так и его хозяйство были целиком связаны с царской властью. Отказаться от такого хозяйства у преемников царя-солнцепоклонника при всем их многобожии, должно быть, было мало охоты.