ВОЗВЫШЕНИЕ ИЕРАКОНПОЛЯ

Уже в переходный амратско-герзейский период Иераконполь представ­лял собой крупное вождество, объединявшее многочисленные населен­ные пункты⁴ на площади около ю км² Этот показатель сопоставим с эт­нографическими примерами устойчивых социальных организмов, раз­вивавшихся в пределах исторически сложившихся территорий, размеры которых обеспечивали оптимальные условия для функционирования сис­темы коммуникации и передачи наиболее актуальной информации меж­ду самыми отдаленными окраинами и центром не более чем за одни сутки [Березкин, 1997, с.

На протяжении всего додинастического периода основное население Иераконполя было сконцентрировано в районе Большого вади. Доку­ментальные свидетельства позволили исследователям памятников этого района высказать соображение о существовании специализации различ­ных поселений. Так, в верховье Большого вади были сосредоточены сезон­ные лагери пастухов [Hoffman и др., 1982, с. 7—14; с. 120—121] и небольшие земледельческие поселки, расположенные в непосредственной близости от обрабатываемых полей, но удаленные от основных деревень⁶ Палеобота­нические исследования, проводившиеся на памятниках, примыкающих к верховью Большого вади, дают основания говорить о выращивании садо­вых и злаковых культур [Hoffman и др., 1982, с. 102—115].

Вместе с тем исключительно редкие находки зернотерок и, напротив, их значительное скопление в «додинастическом городе» рассматривается как свидетельство того, что изготовление муки производилось не в пери-

ферийных общинах, а в центре [Hoffman и др„ 1982, с.

Как свидетельствует этнографический и этноисторический материал, государствообразование не является сугубо внутренним процессом то­го или иного общества [Gledhill, 1988, с. 25]. Речь, разумеется, не идет ис­ключительно о теории военных вторжений извне, на которой основыва­ется одна из концепций происхождения государства [там же, с. 13]. Про­блема должна рассматриваться в широком круге данных — природного и культурного окружения и контактов, среди которых военные конфликты учитываются как частный случай в сочетании с внутренними процессами, происходившими в культуре накануне сложения государства.

Иераконполь занимал выгодное географическое положение, находясь на пересечении путей, соединявших долину Нила с отдаленными территори­ями во всех направлениях. Такая позиция позволяла Иераконполю устано­вить контроль над путями, соединявшими долину Нила с Западной пусты­ней и Сахарой, Восточной пустыней, побережьем Красного моря по Вади Хаммамат и Нубией. Внешние связи способствовали концентрации бо­гатств в руках социальной элиты, углублению имущественной дифферен­циации в обществе уже в амратско-герзейский переходный период, усиле­нию доминирующей роли Иераконполя во взаимоотношениях с другими вождествами долины и дельты Нила, установлению его политического гла­венства в ходе становления единого раннеегипетского государства.

Уже первые успешные шаги иераконпольских правителей, предприня­тые ими для расширения территории Иераконполя и присоединения к не­му других вождеств не только мирным путем, подвели черту под этапом существования в Египте номовых политических образований и положи­ли начало отсчета сложения территориального государства. Однако и пре жде, до победоносных походов, вождество Иераконполь уже содержало в себе зародыш будущего, более сложного политического образования формирующегося территориального государства.

В этнографической литературе для обозначения социально историче ских организмов, находившихся на стадии формирования раннего госу дарства, — протополитархий — используются такие термины дество (chiefdom, state), королевство (kingdom) или империя (empire) [Се­менов, 1999» с. !52]. Очевидно, такой признак, как наличие политического ядра, послужил причиной объединения столь разновеликих социальных организмов в типологическое единство. Вместе с тем на уровне количест­венных признаков такие понятия, как вождество и сложное вождество или империя, определяют разные ступени становления ранних государств со сложившимися территориальными структурами, которые превраща­лись в геосоциальные организмы, на основе которых формировались эт­нические общности [Семенов, 1994, с. 47; Семенов, 1999, с. 159]. Для Египта этот путь соответствует хронологическому интервалу между началом со­бирания египетских земель иераконпольскими вождями и сложением тер­риториального государства от первых порогов Нила до дельты. При та­ком подходе этот интервал, который приходится на конец П-ой — III фазу культуры Нагада, вполне обоснованно можно именовать протодинасти- ческим. В абсолютных датах он соответствует приблизительно периоду 3200—3100 гг. до н. э., и верхняя дата, принятая большинством исследова­телей, определяет начало I династии [Hoffman и др., 1982, с. 140].

Сложившаяся в Иераконполе политархия во главе с вождем, облечен­ным священными и воинскими функциями, легла в основу института цар­ской власти и государственного устройства египетского территориального государства.