Соблазны комментария

Никакая статья не может считаться честной, если журналист скрывает свои пристрастия и эмоции за словами со слегка уничижительным значением, как-то: “отказался”, “несмотря на”, “признал” и “массивный”.

Бен Брэдли

Журналистика по природе своей субъективна.

Никто и не будет это отрицать, если речь идет о сознательном комментарии (колонки, передовицы и так далее). В конце концов, газета без высказанного мнения – все равно что человек, перенесший операцию по удалению личности. Проблемы начинаются, когда комментарий выступает в другом обличье, под видом обычного репортажа, говорит голосом репортажа и копирует его манеры. Проблему также представляет комментарий, тихой сапой, один-единственным абзацем пробравшийся в информационное сообщение и делающий свое дело – к изумлению читателя, а порой и самого автора.

Комментарий, таким образом, представляет собой проблему, лишь когда не заявляет о себе, когда объявляется ненамеренно. Нам никогда не искоренить это, но можно надеяться свести такой комментарий до минимума, разыскивая его в тексте, изучая его, раздумывая над ним и пытаясь распознать его скрытую суть. Это, а также более честные приемы комментирования и составляют тему настоящей главы.

Комментарий в информационных сообщениях

Существует три типа комментария в информационных сообщениях: явный, завуалированный и нечаянный. Явный – это тот, который очевиден: журналист прямо и открыто высказывает свой взгляд или мнение. Во многих газетах мира этот тип комментария попросту запрещен. В Велико-британии и в Соединенных Штатах его считают вопиющей нелепостью и многие учебники по журналистике упоминают о нем лишь мимоходом.

В большинстве случаев (об исключениях позже) так оно и есть. Читатели знают, что читают, и, читая информационные сообщения, полагают, что им пытаются – пусть и не всегда удачно – сообщить какие-то факты. Как уже было отмечено в главе об информационной ценности новостей, каждый способен комментировать, но сравнительно у немногих есть свежая информация. Первых – пруд пруди; вторые же редки. Поэтому-то новости обычно куда интереснее комментария, и по этой же причине существует реальная опасность их обесценивания, когда новости и комментарий смешивают. Ибо когда это происходит, факты, как таковые, мутнеют и теряют свою ценность.

Но бывают исключения. Если очень опытный журналист пишет на тему, которую очень долго разрабатывал, пусть его личные суждения войдут в статью, просветят читателей. Это же право следует давать и специальным или зарубежным корреспондентам, проработавшим на своем месте уже много времени. Их комментарий не должен появляться под барабанный бой: “Что бы он там ни говорил, я считаю...” Пусть это будут побочные, по ходу дела ремарки, дающие статье новые детали. Но главное требование – они должны быть явными.

К этому комментарию следует прибегать пореже, но, пожалуй, почаще разворачивать его. Обычные репортажи, содержащие только факты, должны быть основой информационной политики газеты, но следует активнее использовать и более широкие формы, особенно в разного рода обзорах. Эти обзоры, по мере того как телевидение, компьютеры и другие средства массовой информации все лучше, дешевле и быстрее доставляют людям информацию, – обзоры эти будут играть все возрастающую роль в содержании газеты. И просто лицемерие со стороны газет – презрительно воротить нос от явного комментария, когда прочие его формы – неизбежный элемент информационных сообщений.

Действия исподтишка – вот что плохо в завуалированном и нечаянном комментариях. Разница между ними та, что завуалированный комментарий – комментарий сознательный, а нечаянный – он и есть нечаянный. Но оба эти комментария действуют в одном направлении и приводят к одному результату. В работе газет они проявляются в подаче, расположении материалов, в выборе тем и языка для заголовков; в работе журналистов – в языке, материале и источниках, которые они используют или оставляют без внимания.

Вопросы выбора, информационной ценности и сбалансированности обсуждаются в других главах, а здесь речь идет о том, как писать информационные сообщения. И в этом плане основное средство завуалированного и нечаянного комментирования – эмоционально окрашенные слова. Чаще всего это слова с уничижительным значением, и в любом языке их немало. Вот две ситуации, чреватые массой окрашенных слов: