ИЗМЕНЕНИЯ СУДОУСТРОЙСТВА И СУДОПРОИЗВОДСТВА ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ СУДА БИЕВ ПОСЛЕ ДОБРОВОЛЬНОГО ВХОЖДЕНИЯ КИРГИЗИИ В СОСТАВ РОССИИ

После добровольного вхождения Киргизии в состав России в связи с некоторыми изменениями общественно-политического строя Киргизии претерпели изменения и судоустройство, судопроизводство и подсудность суда биев.

В работе Г. Загряжского говорится: «Бий разбирает все вообще поступившие к нему по жалобам ордынцев дела, какого бы рода и какой бы важности они не были»65 Или: биями разбираются и судятся все дела частные и общественные между киргизами в присутствии местного своего начальника и нескольких человек из почетных стариков, приглашённых самими биями, и от них же зависит окончательное решение всякого дела, удовлетворение обиженных и наказание виновных, смотря по важности преступления»50.

/После добровольного вхождения в состав России/с принятием «Проекта положення об управлении Семиреченской и Сыр-Дарьинской областей 1867 г.»51Лз Киргизии образовалось несколько видов специальных, общих царских и местных киргизских судов. Эти суды имели различную подсудность:

/а) Были образованы военно-судные комиссии, судебяо-ад- министративные органы, которые судили киргизов за «зме»у, «возбуждение» своих соплеменников к сопротивлению прави- тельству, за нападение на почту и военный транспорт, убийство христиан и изъявивших желание принять христианство, убийство должностных лиц и т. д.52. Это были преимущественно органы террористической расправы

б) Суды, действовавшие на основании общих законов империи) Они делились на судебные отделы^,областные правления и уездные суды||Этим судам| по общим имперским уголовным зако-цам 5біли4^под?удньі кирддаы, соверщдаиш.е..?.де- дукиаие преступления: нразбой^дабеж, за исключением ба- р ы м ты~у~~кир г и з о іТГна І і а д ё и и с на купеческие караваны, побег в чужие владения, поддаїШт-явное сопротивление властям, делание и перевод фальшивой монеты, похищение казенного имущества»^53.

"в) Так называемыми «народными судами»55 — судами биев— разбирались «все прочие уголовные дела, не подлежащие суду военному и суду по общим законам империи, в том числе барымта и убийство киргизов между собою»56.

Киргизы за преступления, совершенные вне пределов Киргизии, подвергались суду по законам места совершения прес- тупления^ До добровольного вхождения Киргизии в состав России и первое время после этого биями были в большинстве случаев родственники или сторонники главного манапа. В записке «О народном суде по сведениям, извлеченным из дела о киргизах Сокулукской волости, желавших перейти в оседлое состояние», указывается, что «жизнь каждой киргизской волости находится в распоряжении не населения ее, а родовых правителей, решающих единолично все общественные дела от имени своих родовых групп»57.

Спустя несколько лет после принятия Проекта положения 1867 г. волостными управителями, аильными старшинами стали выбираться не только выходцы из манапов, но и из биев — богатых людей или из их ставленников58. Все они были раболепными прислужниками царской администрации, вместе с нею эксплуатировали киргизский народ.

Народный суд по своей подсудности (по Проекту положения 1867 г.) делился на аильные суды биев, волостные съезды биев и чрезвычайные съезды биев/'Кроме этих трех видов судов, в Киргизии существовал суд посредников — третейский

судД»-

Суды посредников имели право принимать к производству дела любой важности, если только обе стороны изъявляли желание судиться у них. «В таком случае решение биев, имеющее характер третейского суда, было окончательным на всякую сумму»59.

Аильные суды биев и волостные съезды биев могли решать дела также на любую сумм^ (когда обе стороны оставались довольны решением этих судов), но решения первых были окончательными на сумму не свыше 100 рублей (5 лошадей или 50 баранов), а вторых — до 1000 руб.

На чрезвычайных съездах биев всегда присутствовали уездные начальники,

Судопроизводство во всех видах судов — третейских и аильных биев, волостных и чрезвычайных съездов— биев производилось на основе обычного права киргизов, с той только разницей, что здесь судили не родоправители, не родовые и племенные бии, а бии, избранные на основании Проекта положения 1867. г. Они (после решения дела) давали сторонам письменные копии решения (приговора) биев,На основании этого документа старшина аила или волостной управитель взыскивали указанное имущество с ответчика..

Царские власти неоднократно стремились модернизировать и еще более приспособить Проект положения 1867 г. для колонизаторских целей. После опубликования этого документа царизм разработал целый ряд других проектов и положений, которые были направлены на сохранение суда биев и обычного права как одного из средств торможения развития киргизского народа. В этих проектах61 царские власти, чтобы усилить угнетение во «вновь приобретенных краях», узаконивали такие патриархально-родовые пережитки, как кун, айып, ка- льщ, многоженство, браки малолетних и т. д.

Таким образом, «применяя нормы адата или шариата как в гражданских делах, так и в большинстве уголовных дел, «народные» суды тем самым в союзе с царскими чиновниками всемерно культивировали патриархально-родовые и феодальные отношения среди коренного населения»62.

Не ограничившись Положением 1867 г.63, царское правительство разработало Временное положение об управлении Степными областями 1868 г.64, Проект генерал-адъютанта фон Кауфмана 1871 и 1873 г.65, Проект положения об управлении Туркестанским краем 1874 г.66, Проект генерал-лейтенанта Колпаковского 1881 г.67, Положение об управлении Туркестанским краем 1886 г.68, Положение об управлении Степными областями 1891 г.69, Проект временных правил о суде киргизов 1910 г.70 и многие другие. Кроме того, надо упомянуть отчеты, обзоры и замечания комиссии по устройству суда, администрации^ т.

Особое значение для Южной Киргизии имело Положение об управлении Туркестанским краем 1886 г., а для Северной Киргизии — Положение 1867 г., а также Положение об управлении Степными областями 1891 г., которые без особых изменений и дополнений действовали на территории Киргизии вплоть до Великой Октябрьской социалистической революции. Следует указать, что другие разработанные положения и проекты положений, как, например, проекту фон Кауфмана (1871 и 1873 гг.), Колпаковского (1881 г.) и многие другие, не утвержденные комиссией по разработке положений для Туркестанского края, оставались без применения88.

Положения 1886 и 1891 гг. по сравнению с Положением 1867 г. значительно расширяли границы подсудности имперских судов89 и сужали, ограничивали подсудность так называемых «народных» — аильных судов биев90.

Судебное устройство в Киргизии после принятия Положений 1886 и 1891 гг. осталось почти таким каким оно было по Временному положению 18б$- г. Согласно имперским законам по Положениям 1886 и 1891 гг., ряд д^л в уезде и в области рассматривался мировыми и областными судами, недо- вольные приговором этих судов стороны могли обращаться к областному правлению и правительствующему сенату

По-прежнему действовали для киргизского населения так называемые «народные» суды, которые делились на третеиские, образуемые по соглашению сторон, аильные (единоличные) суды биев, на волостные и чрезвычайные^ъездь1^иев~"Недоволь- ная решением чрезвычайного съезда биев сторона могла жаловаться своему уездному начальнику или областному їубер- натору, от которых зависел пересмотр дел. То, что уездные и областные административные начальники являлись ^вышестоящей инстанцией-» для судебного учреждения было одним из проявлений произвола, беззакония и угнетения царскими властями трудовых народных масс

Каждый киргизский аил, в котором насчитывалось от 100 до 200 кибиток, имел по одному выборному аильному бию В волости в за-висимости от количества аилов разрешалось иметь от 4 до 8 биев, но с тем, чтобы «не приходилось больше одного судьи на каждое аильное или сельское общество»9'

Волостные съезды биев назначались один или несколько раз в год по мере накопления спорных вопросов в аилах В таких сьездах участвовали все аильные бии волости Недовольные решением съездов могли жаловаться чрезвычайному съезду, который рассматривал также дела по искам на сумму свыше 1000 руб

^.системе киргизских народных судов особое место зани- мгШі чрезвычайные съезды биев, которые были не только высшими инстТнциями киргизского народного суда, но и как бы законодательным органом для тех волостей, уездов и областей, на которые должны были распространяться ереже данного чрезвычайного съезда биев . Чрезвычайные сьезды биев по степени важности разбираемых ими дел можно разделить на несколько видов Созывались съезды, например, для нескольких волостей или для всех волостей одного уезда71, для решения споров двух или более уездов одной области33, между киргизами, проживающими в разных областях72.

Ч?езвычаиньщ-хадзды_биев назначались по распоряжению уездного начальника, чаще всего, когда дело касалось волостей одного уезда. Для решения же спора между соседними уездами одной или разных областей такие съезды биев созывались с согласия соответствующих уездных начальников и областных военных губернаторов. О назначении чрезвычайного съезда объявлялось населению «через туземную администрацию (волостных управителей и аильных старшин.— С. К-) заблаговременно и не позднее как за три месяца до открытия действия съезда»75. Жалобы, адресованные чрезвычайным съездам, поступали уездным начальникам и волостным упра- вителямД«Волостной управитель во все время, пока не откроет съезд биев, обязывался принимать жалобы, подлежащие народному суду, как письменные, так и словесные»76.

'Накануне открытий"" чрезвычайного съезда каждый род, каждое племя по-своему, учитывая свои споры с другими родами и племенами, разрабатывалцереже. Бии, участвовавшие в составлении совместного ереже для-двух споривших родов, прибывали к месту съезда раньше и оформляли общие ереже, приемлемые для обеих сторон77. Эти устные или письменные ереже, т. е. договоренности по спорным делам, вступали в за- конную силу после окончательного одобрения родоправителей и влиятельных лиц обеих сторон.

После добровольного вхождения Киргизии в состав России с принятием Проекта положения 1867 г. ереже для.чрезвычайных съездов бпев составлялись так же, только не родовыми и племенными биями, как было прежде, а биями для разбора взаимных претензий между населением волостей, уездов и областей. В архивных документах ереже78 чрезвычайных съездов часто именуются постановлениями79.

Местные царские власти края главным образом генерал-губернаторы для наибольшего удобства организации работы чрезвычайных съездов издавали различные правила80.

Бывали случаи, когда при составлении ереже между биями волостей, уездов и областей возникали споры по отдельным вопросам, иногда эти разногласия приводили к срыву чрезвычайного съезда биев81 или продлению срока его созыва.

В постановлениях некоторых чрезвычайных съездов содержится перечень преступлений и соответствующих им наказаний.

глава I—о порядке судопроизводства, а также и о подсудности судов биев;

глава II — о сроках давности по направлению дел, изъятых из ведомства народного суда по Степному положению; глава III — о собирании улик и присяжных; глава IV —общие указания об ответственности по преступлениям и проступкам;

глава Vі—о джесирах (преступлениях в отношении женщин.— С. К.);

глава VI — о наследстве;

глава VII — о кражах, грабежах, истреблении чужого имущества, барымте, подлоге киргизских документов;

глава VIII — о решении дел по убийствам и увечьям; глава IX — долговые обязательства;

глава X — об оскорблении чести и нарушении общественного спокойствия;

глава XI — о распределении вознаграждения и штрафов; глава XII — о времени и месте распространения постановления82.

Один из крупных специалистов по уголовному обычному праву казахов Т. М. Культелеев Постановление токмакского чрезвычайного съезда биев 1893 г. называет «Малым сводом обычного права»83. Из этого свода только I, II, III главы относятся непосредственно к судопроизводству по уголовным делам по обычному праву у киргизов в дореволюционное время.

Рассмотрим вкратце содержание глав.

/^Глава I излагает порядок судопроизводства третейских и аильных (единоличных) судов, волостных и чрезвычайных съездов биев по Положениям 1867 и 1891 гг. Нет необходимости повторяться, однако следует сказать, что если дела, подсудные военному суду и суду по общим уголовным законам Империи, были малозначительными и маловажными, они могли передаваться уездными и областными начальниками на разбор киргизскому чрезвычайному съезду биев. Так, в § 1 ереже токмакского съезда говорится, что на «съезде подлежат разбору дела, указанные в §§ 130, 131, 133 (о содержании этих статей говорилось выше.— С. К ) и 20584 Проекта положения об управлении Семиреченской области 1867 г. В этой же главе рассматривается вопрос о порядке взыскания с ответчика присужденного количества скота и о налагаемых штрафах «за самовольный, насильственный привод сторонами людей на суд»85, за неявку по вызову на суд, за ложное свидетельство, говорится в ней и о функциях джигитов во время чрезвычайного съезда и т. д.

Глава II названа «О сроке давности». Следует заметить, что понятие давности привлечения виновных к уголовной ответственности существовало и до вхождения Киргизии в состав России, но сроки давности в тот период конкретно не определялись. Об этом свидетельствуют дореволюционные материалы, где указывается, что строго определенного понятия давности у киргизов не было и что всякое нарушенное право, хотя бы прошло несколько десятков лет, может быть восстановлено, если имеются ясные доказательства86.

В прошлом истечение срока давности уголовного преследования имело двоякие последствия. Если виновник был из слабого рода или из бедных сословий, то при привлечении его к уголовной ответственности, т. е. при взыскании ущерба, давность фактически не принималась во внимание (срок считался не истекшим). Если истцом являлись члены слабого рода, бедняки или безродные, то их иск считался давнишним и посредники или бии, не доводя дела до судебного разбирательства, склоняли стороны к обоюдному соглашению. «Обычаев, касательно давности исков,— пишет Г. С. Загряжский,— в киргизском судопроизводстве не существует, однако же судья нестрого постановляет решение по таким делам, которые начаты по жалобам истца по истечении трех лет после совершившегося преступления, в таких делах судьи стараются примирить тяжущихся»87. Н. И. Гродеков, касаясь этого вопроса, отмечает, что «давность признается только в малых преступлениях, не открытых в течение не менее 5 лет. В убийствах же и делах брачных давности не существует»110.

Мы считаем, что Г. С. Загряжский и Н. И. Гродеков правы в отношении вопроса давности уголовного преследования по убийствам. Это подтверждается народными поговорками и существующими среди народа до сих пор выражениями — «Кун атадан балага етет». («Кун переходит от отца к сыну») или «Джеты атанга (атана) чейин кубасамбы». («Буду преследовать до твоего седьмого поколения»).

В действительности, как сказано выше, в обычном праве киргизов не было конкретного срока давности для предъявления обвинения. Все зависело от конкретных условий, влиятельности родов, классовой принадлежности и т. д.

В этой главе, кроме того, указывается, что со вступлением в законную силу Положения 1893 г. волостные управители и аульные старшины должны производить дознание о случившихся преступлениях на своих участках. По новому положению они обязывались производить розыск, дознание и составлять акт при участии понятых (свидетелей) об осмотре места преступления, о найденных уликах, вещах, орудиях преступления111 и т. п.

Надо сказать, что до добровольного вхождения в состав России у киргизов также производились обыски и велось дознание (не волостными управителями и аильными старшинами, а самими потерпевшими или их сородичами). Дознание в то время велось устно при свидетелях, причем нередко применялось физическое насилие.

Итак, с момента добровольного вхождения в состав России, до вступления в законную силу Положения 1891 г. в Киргизии местные судебные органы на первой стадии следствия письменных документов не составляли.

В главе III рассматривается вопрос об уликах и присяжных. Если прежде собирание обвинительных улик и свидетельских показаний полностью зависело от потерпевших, а оправдательных— от обвиняемых, то после принятия Положения '1891 г. царские власти принудили суды биев принимать во внимание при разбирательстве дела в суде главным образом свидетельские показания. Уменьшилось значение обвинительной и очистительной присяги. В постановлении токмакского съезда указывается, что решения дел через очистительную или обвинительную присягу следует по возможности избегать112.

Бия, который решал большинство дел присягою, а не свидетельскими показаниями, считали человеком, не отвечающим своей должности. Однако в действительности и после принятия Положения і891 г. к присяге прибегали очень часто. Присяга назначалась на срок от 7 дней до 4 месяцев и давалась до заката солнца в назначенный день113. Присяга назначалась биями по местному обычаю114 и к ней допускались только мужчины от 21 до 65 лет115 (раньше, до вхождения Киргизии в состав России, присягали мужчины, достигшие совершеннолетия, т. е. с 15-летнего возраста). От женщин и детей присяга не принималась, за них присягал муж, отец, брат116 и т. д.

От присяги освобождались богатые феодалы. Их устное свидетельство принималось за присягу.

Как указано выше, генерал-губернаторы на основании тех или иных законоположений для проведения уездных, областных и других чрезвычайных съездов в Средней Азии и Казахстане иногда разрабатывали особые правила для руководства деятельностью судов. Так, например, генерал-губернатор Кол- паковский 18 августа 1884 г. издал Правила для руководства на чрезвычайных периодических съездах для разбора взаимных претензий киргизов Семипалатинской и Семиреченской областей по делам, подлежащим ведению этих съездов117.

До этого, как отмечено выше, на всяких, в том числе и межобластных съездах биев действовали все инстанции народного суда: отдельные бии, волостные съезды и чрезвычайный съезд биев, а также третейский суд. К подсудности всех чрезвычайных съездов относились иски на любую сумму.

Все киргизское население тех уездов и областей, для которых съезд предполагалось открыть, оповещалось о дне созыва съезда. Начальники уездов не позднее чем за три месяца до открытия объявляли по своим уездам через местную администрацию— волостных управителей и аильных старшин — о дне созыва съезда. По истечении месяца со дня получения от уездного начальника официального документа о созыве чрезвычайного съезда биев каждый волостной управитель извещал об этом все население своей волости; при этом указывался предмет претензий и составлялись списки нужных по делу ответчиков и свидетелей. Эти списки волостные управители представляли уездным начальникам в двух экземплярах, копию уездный начальник оставлял у себя118, а первый экземпляр не позже чем через 15 дней со дня получения отсылал тому уездному начальнику, в ведении которого находились вызываемые ответчики и свидетели.

Списки составлялись просто: в первой графе записывались фамилии и имена истцов, во второй—имена и фамилии ответчиков и свидетелей, третья графа отводилась для росписей лиц, вызванных на съезд. Такие списки составлялись отдельно для каждой волости. Уездный начальник, получив списки, немедленно передавал их волостным управителям соответствующих волостей с приказанием объявить ответчикам и свидетелям о вызове их на чрезвычайный съезд биев. Каждый ответчик и свидетель давал в этом случае подписку. В дальнейшем списки передавались специально командированным на чрезвычайный съезд биев царским чиновникам.

Съезд проходил, как указывалось выше, под наблюдением царских чиновников119, которые назначались военным губернатором по одному из каждой области. Но эти чиновники не должны были быть из состава администрации тех уездов, для которых созывался съезд биев.

Командированные чиновники согласно правилам обязаны были следить за порядком работы съезда, содействовать разрешению всех претензий, предъявляемых тяжущимися сторонами, убеждать их мирно и согласованно решать все взаимные расчеты на основании решения съезда биев; чиновники наблюдали также за тем, чтобы все принятые решения по возможности были исполнены до окончания съезда биев.

Сами командированные чиновники согласно правилам ни под каким видом не должны были вмешиваться в дела суда, а равно не должны были допускать и всякое постороннее вмешательство. В действительности же это требование носило большей частью формальный характер и поэтому царскими

і'8 Оставленный у себя второй экземпляр списка истцов уездный начальник высылал ко дню открытия съезда царским чиновникам, командированным областным начальством на чрезвычайный съезд биев.

lis Чиновники для проведения межобластных чрезвычайных съездов биев могли быть назначены военным губернатором из своих областных штатов или из чиновников уездных управлений. чиновниками, местными влиятельными лицами88 часто нарушалось.

Находящимся на съезде волостным управителям и аильным старшинам вменялось в обязанность выполнять все требования командированных на этот съезд чиновников, если эти требования относились к делу данного съезда.

Уездные начальники давали распоряжение всем волостным управителям, чтобы они прибыли на чрезвычайный съезд вместе с биями, истцами, ответчиками и свидетелями.

На съезде, кроме вышеуказанных чиновников, должны были присутствовать также и уездные начальники всех тех уездов, для которых назначался съезд (для того, чтобы тут же на месте дать соответствующие распоряжения волостным управителям, например, привести в исполнение постановление съезда и т. д.).

Решения чрезвычайного съезда биев были окончательными независимо от суммы штрафа и подлежали немедленному исполнению. Следует указать, что немедленно и обязательно исполнялись те решения съезда, которые касались иска, не превышающего 10 гол. скота; если ответчику предъявлялся более крупный иск, то взыскание производилось в аиле ответчика (обвиняемого) в присутствии аильного старшины или волостного управителя.

33

3* 2575/1 Перед открытием чрезвычайного съезда командированные чиновники предлагали собравшимся влиятельным лицам и биям составить предварительное условие — ереже — для решения дел на предстоящем съезде. Это письменное условие зачитывалось собравшимся и, если не было возражений против сущности введенных в него правил, закреплялось печатями и подписями представителей местной администрации и биями. участвовавшими в составлении данного ереже. Это ереже было одинаково обязательно для всех биев и лиц, имеющих от- ношение к чрезвычайному съезду. Разумеется, ереже чрезвычайных съездов биев составлялись с учетом выгоды киргизских бай-манапов и целей колонизаторской политики царского правительства. В нем указывалось, что если стороны не пришли к единому мнению в отношении правильности решений своих споров в суде или волостном съезде биев, то такое дело рассматривалось в конце съезда на общем собрании всех биев или же по окончании ежедневной работы чрезвычайного съезда.

Чиновники, командированные на чрезвычайный съезд биев, не имели права сами вводить в состав суда по какому-либо делу того или иного бия по своему усмотрению, а могли лишь организовать общий суд из биев, присутствовавших на данном съезде. Конечно, это формальное требование часто нарушалось, так как все царские чиновники имели почти неограниченные права.

Решения суда записывались в книге по установленной форме, книга зашнуровывалась и скреплялась печатями командированных чиновников. Копии с решений не снимались, а в свободной графе делались лишь отметки об исполнении решения121.

Книги готовились по числу участвующих в чрезвычайных съездах уездов, в них заносились дела только тех уездов, где проживал ответчик. Книги по окончании съезда отсылались тому уездному начальнику, где проживал ответчик.

Если дело передавалось для решения на очистительную или обвинительную присягу, то это удостоверялось биями в особой графе книги.

Если тяжба кончалась миром, то все подробности дела также записывали в судебную книгу.

Решения и мировые сделки, записанные в книге суда, не оспаривались, если не было на это законных оснований.

Как истцы, так и ответчики имели право не являться лично на чрезвычайные съезды биев. В этих случаях они присылали доверенных лиц с официально засвидетельствованной доверенностью.

Если почему-либо дело разобрать было невозможно или оно не могло быть решено на данном чрезвычайном съезде, командированные чиновники выдавали истцу удостоверение с правом предъявить свой иск на следующем съезде.

По окончании чрезвычайного сьезда биев командированные чиновники составляли отчет о ходе дел на съезде и об ис-

I21 Вырезка из книги копий для выдачи на руки истцу обязательна была лишь по тем делам, решить которые нельзя было на самом съезде.

полнении решений и этот отчет представляли военному губернатору области89.

Как правило, царские чиновники — представители из области и уезда, руководившие чрезвычайными съездами биев, в своем отчете на имя военного губернатора области писали, что «съезд прошел для удовольствия народа». О шантаже, взятках, произволе, чинимом волостными управителями, судами биев и влиятельными лицами родов, они предпочитали умалчивать, так как сами были соучастниками многих должностных преступлений. Например, Пржевальский уездный начальник Шосте, по рекомендации своего переводчика Булатова, систематически получал взятки от местных должностных лиц. Об этом в архивных документах говорится: «Уездный начальник Шосте,брал взятки с каждого волостного управителя, с некоторых старшин, со всех судей, назначаемых им по рекомендации его любимца — письменного переводчика Булатова»90. Дальше, в этом же документе указывается, каким путем уездный начальник Шосте получал эти взятки. «Когда господина Шосте поздравляют волостные и почетные лица с праздником, каждый кладет 100 и не менее 50 рублей91 за выпитый стакан чая, который подносит гостю оцна из барышень Шосте»92.

А местные должностные лица, чтобы окупить свои убытки с лихвой, в свою очередь, пользуясь, с одной стороны, поддержкой царских чиновников, с другой — широким, произвольным толкованием норм обычного права киргизов, бесцеремонно грабили киргизский народ. К. К. Пален об этом писал следующее: «Пользуясь гибкими и не имеющими безусловно обязательного значения нормами обычного права, народный суд имеет возможность привлекать туземцев к ответственности даже за не существующие ни в каких кодексах преступления, безгранично властвуя в широких пределах предоставленной ему компетенции и не связанный ни какими формальными обязанностями, он может постановлять и постановляет совершенно произвольные, явно несправедливые приговоры и решения»93. Например, о случаях произвола в Сокулукской волости со стороны родоначальника Чолпонкула местные жители в одном из своих заявлений на имя начальника Пишп.екского уезда писали: «В настоящее время противники наши, волостной упра- витель и все народные судьи в руках ЧолпоНкула, ...на нашей стороне нет ни ОДНОГО судьи, поэтому МНОГИХ из нас 9 ноября вызвали на суд биев в качестве ответчиков, Если мы явимся, то без сомненья будем приговорены, а если же не явимся, то согласно циркуляра Генерал-губернатора 0т ноября месяца 1906 г. будем приговорены заочно»127.

По Положению 1867 г. основные виды преступлений киргизов, за исключением § 130, 131, 133, 205 и «дел о разбоях и грабежах»128, были подсудны киргизским судам биев.

С вступлением в законную силу Положения 1891 г., как указано выше, многие виды преступлений, которые ранее были подсудны судам биев, теперь перешли ? подсудность мировых и областных имперских судов.

Е статье 141 Положения 1891 г. указывается, что «лица, принадлежащие к туземному населению, привлекаются к ответственности на общих основаниях за нижеследующие преступления:!) против веры христианской; 2) государственные; 3) против порядка управления; 4) по службе государственной и общественной; 5) против постановлений о повинностях государственных и земских; 6) против имущества и доходов каз- въг; Г/ против общеетвеяниги благиуггройс'ТВа и благополучия: а) нарушений Устава карантинного, б) нарушений против повальных и прилипчивых болезней и в) нарушений правил, установленных на случаи скотских падежей; 8) против общественного спокойствия и порядка: а) составляющие злонамеренные шайки и притонодержательство. б) лживые доносы и лжесвидетельство по делам, судимым по законам империи, в) укрывательство беглых, г) порча телеграфов и дорог; 9) против законов о состояниях; 10) протиЕ. жизни, здоровья, свободы и чести: а) убийство, б) нанесение ран и побоев, последствием которых наступала смерть, :в) изнасилование, г) противозаконное задержание и заключение; 11) против собственности: а) насильственное завладение чужим недвижимым имуществом и истребление граничных меж и знаков, б) поджог и вообще умышленное истребление чужого имущества, в) разбой и грабеж, г) похищение казенного имущества и подлог русских документов»129.

В статье 142 этого Положения говорится: «Дела о преступлениях и проступках, хотя и не принадлежащих к перечисленным в статье 141. но совершенных туземцами в отношении русских, а равно в пределах русских поселений, ведутся судеб-

' їіТцгиАЛ СССР, ф. 1396, on I, д. 393, л 2. 128

газ. «Семиречеиские областные ведомости» № 57 от 17 ИЮля 1909 г., стр 391. 129

Материалы по истории политического строя Казахстана, т. I. Алма- Ата, 1960, стр 364.

ными установлениями на общих основаниях и нё подлежат разбирательству народных судов»94.

Кроме этого в статье 109 отмечено, что «ведомству мировых судей и областных судов подлежат, кроме дел, перечисленных в статьях 141 и 142 Положения об управлении Туркестанского края95, дела о преступлениях и проступках, совершенных должностными лицами из инородцев»96.

Как положения об управлении Туркестанским краем, так и положения, касающиеся Степных областей, постоянно дополнялись и изменялись. Например, в 1887 г. ст. 141 Положения 1886 г. была дополнена следующим абзацем: «Ослушание личного приказания уездного начальника, допущенное толпою дравшихся и буйствовавших киргизов во время выборов... подлежит ведомству общих, а не народных судов»97, а статья 142 Положения 1891 г. также дополнена в 1895 г.: «Дело по обвинению туземцев в употреблении неправильных гирь и весов изъяты из ведения народных судов»98 и т. д.

Таким образом, царские власти, чтобы на основании 141,. і42 и других статей положений захватить юриспруденцию местного населения в свои руки, в основном преступления, совершаемые киргизами, сделали подсудными имперским мировым, областным судам и правительствующему Сенату99. После вхождения Киргизии в состав России царские власти стремились ограничить влияние на народ крупных и средних манапов100. Были организованы новые местные аильные и волостные административные управления. На должности в них избирались крупные, средние и мелкие манапы или их послушные представители. С введением нового административного управления в Киргизии царские власти до некоторой степени ограничили произвол крупных манапов. Но власть манапов, биев и аильных старшин на своих соплеменников распространялась еще долгое время, вплоть до упрочения Советской власти в Киргизии.

Что касается судов казиев, то они существовали наряду с судами биев (как в период до вхождения Киргизии в состав России, так и после этого), хотя удельный вес рассматриваемых ими дел был небольшим, и эти суды находились лишь в оседлых и в частично полуоседлых районах юга Киргизии.

Во время господства Кокандского ханства ханы усиленно стремились ввести на территории Северной и Южной Киргизии суды казиев. Например, в рапорте Колпаковского от 4 сентября 1873 г. указывается: «Кокандские ханы силою хотят подчинить жизнь киргизов шариату»137. Газета «Санкт-Петербургские ведомости», отмечая стремление кокандского Худояр-ха- на заменить нормы обычного права киргизов мусульманским правом — шариатом, писала, что «политика прежних коканд- ских властей возобновлена Худояр-ханом ещё в большей степени. Кочевое население, имеющее свои особые нравы и обычаи, насильственно начали подчинять шариату»138.

До вхождения южных районов в состав России, особенно тех, где киргизы жили смешанно или в соседстве с оседлым узбекским и таджикским населением, на них был распространен суд казиев139 и казий-келонов140, решавших дела по мусульманскому праву — шариату.

Процесс перехода от суда биев к судам казиев начался в Южной Киргизии примерно в конце XVIII — начале XIX вв. и продолжался вплоть до Октябрьской революции. После вхождения Южной Киргизии в состав России значение суда казиев здесь усилилось, особенно с образованием Ферганской области и с централизацией местного аппарата, хотя царские чиновники считали, что «с точки зрения политической шариат

' ЦГА Узб ССР, ф. I оп 32, д 278, л 4—5 138

«Санкт-Петербургские ведомости». № 268, 28 сентября 1874 г. 139

Казий—«духовное лицо, назначаемое беком на бессрочные времена из лиц, выдержавших испытания в изучении правил шариата и толкований учёных мужей. Испытание что производит казий-келон и без удостоверения его о выдержании экзамена никто не может получить место суды». (Всеподданнейший доклад Особого комитета по устройству среднеазиатских областей по проекту положений об управлении Семиреченской и Сыр-Дарьин- ской областей. Ташкент, 1880, стр. 171).

•40 Казий-келон — это мулла, знаток корана и мусульманского права- шариата. Казий-колон во время еженедельных и праздничных молитв считался одним из влиятельных духовных лиц в данной местности. Казий-келон как судья наряду с гражданскими и мелкими уголовными делами рассматривал также й дела о самых тяжких преступлениях н мог назначить наказание вплоть до смертной казни. Во время съездов казиев место председателя обычно занимал он (там же, стр. 172—173).

Э8

как право юридическое, основанное во всяком случае на религиозных догматах фанатичного мусульманства, скорее вреден, нежели нейтрален»101.- Один из царских чиновников, командированных в Среднюю Азию и Казахстан в 1900 г., капитан особых поручений Давлетшин, детально познакомившись с судопроизводством в Ошском уезде, писал: «Сколько я мог узнать, переход от суда по обычному праву к суду по шариату совершался и по занятии края (царской Россией.— С. К.) до последних лет включительно»102.

Далее он замечает, что киргизские суды биев постепенно стали вытесняться и уступать свое место судам казиев: «Раньше,— пишет он,— киргизы судились у биев, разбиравших дела смешанно и по адату и по шариату, но без помощи муфтиев103, несколько времени тому назад... население (оседлые и полуоседлые киргизы.— С. К-) избирало себе казия и стало судить по шариату»104.

Однако отчёт Давлетшина свидетельствует о том, что в начале XX в. многие кочевые и полукочевые роды и племена Южной Киргизии решали свои споры не по'шариату — в суде казиев, а по адату (зацу) — в суде биев. «На Куршабе,—указывает Давлетшин,— впервые встретил судей чисто кочевых киргизов кипчакской волости»105. И далее: «Дела решаются по адату и при разборе, по словам Кундашбаева (бия.—С. К-), заседают и аильные аксакалы, с которыми судья советуется по существу дела и справляется относительно подобного же рода дел, бывших раньше, и о состоявшихся по ним решениям»106.

Таким образом, население Пишпекского и Пржевальского уездов Таласской долины Аулие-Атинского уезда Северной Киргизии, кочевое и часть полукочевого населения Южной Киргизии (Ошского и горных районов других уездов Ферган- ской долины), несмотря на усиление религии ислама в дореволюционной Киргизии, свои споры решало на основе обычного права предков —в суде биев107*.

Главное, существенное отличие суда казиев от суда биев заключается в том, что суд казиев подразделял дела на уголовные и на гражданские108, тогда как суд биев такого деления не знал и все дела рассматривал в одном и том же порядке.

Таким образом, в отличие от суда казиев суд биев не признавал большого различия между уголовным и гражданским правом. Уголовное обычное право киргизов, по существу в преступлениях усматривало в большинстве случаев109 лишь гражданские правонарушения, наказуемые взысканием определенной суммы в пользу пострадавшего и его родственников110.

Мусульманское право — шариат и его судебные органы, ?суд казиев, казий-келонов и другие суды достаточно полно изучены многими крупными исследователями стран Ближнего Востока и Европы. Поэтому вопросов, касающихся судоустройства и судопроизводства суда казиев до Октябрьской революции на юге Киргизии, мы в настоящей работе не затрагиваем.

Следует отметить, что в течение столетия киргизами от соседних мусульманских народов были заимствованы многие положения религии ислама и мусульманского права — шариата. Эти положения со временем изменялись, переходили в быт народа и становились нормами обычного права киргизов. Заметнее всего это наблюдалось в Южной Киргизии, где до Октябрьской революции во многих районах в соседстве с судом биев существовали суды казиев. Освещение некоторых положений шариата, вошедших в уголовное обычное право киргизов, является предметом специального исследования. Поэтому мы здесь также не будем касаться тех положений шариата, которые преобразовались в обычное уголовное право киргизов. fx