Психоаналитическая концепция психического развития

Среди многообразных теорий развития личности особое место занимает психоаналитическая теория.

Зародившись как метод лечения неврозов, психоанализ превратился в универсальную «антропософскую» доктрину, оказавшую значительное влияние на развитие психологии, философии и искусства XX столетия.

Последователи классического психоанализа придерживаются мнения о структуральном строении психического аппарата. Он состоит из трех фундаментальных структур, сформировавшихся на протяжении онтогенетического развития и совместно регулирующих поведение.

Ид (Оно) — совокупность динамических сил, инстинктов, обладающих большим запасом энергии и направляющих поведение индивида; это слой неосознанных, иррациональных инстинктов, стремящихся только к сиюминутному удовлетворению (гратификации), т. е. действующих исключительно по «принципу удовольствия», поскольку эти первичные биологические инстинкты вызывают состояние неприятного, нарастающего напряжения, приводящего к стремлению освободиться от него. Ликвидация напряжения ощущается как удовольствие.

При отсутствии объекта, снимающего напряжение, Ид использует различные формы заместительного удовлетворения или достигает его за счет «осуществления» влечений в воображении и фантазии.

3. Фрейд считал наиболее важным половой инстинкт и лишь в поздних своих работах выделил инстинкт жизни, существенными составляющими которого были половое влечение и инстинкт смерти, побуждающий к поиску удовлетворения в агрессивных и аутоагрессивных действиях (т. е. Эрос и Танатос).

Динамическую силу инстинктам придает либидо, т. е. своеобразная психическая энергия, тесно связанная с половым инстинктом в широком понимании (влечение к любым формам удовлетворения, связанным с чужим или собственным телом), но не тождественная ему.

Психическая энергия возникает из соматической, источником которой являются происходящие в организме метаболические процессы.

Либидо может также переноситься на определенные объекты внешнего мира, благодаря чему они приобретают для данного индивида «катектические» (притягивающие) свойства. Процесс переноса либидо на предметы и придания им за счет этого ценности носит в классическом психоанализе название «катексис».

Процесс катексиса ведет к разделению мира на важные (значимые) лица и предметы и неважные, т. е. не имеющие для данного индивида значения. Например, мать, удовлетворяющая потребности ребенка, становится для него значимым лицом (предметом катексиса).

Перенесение большей части энергии на собственную личность приводит к тому, что единственно важным объектом для индивида становится он сам (первичный нарциссизм).

В процессе переноса либидо соблюдается принцип экономии: на предмет ка- тексиса переносится только такое количество энергии, которое позволит сохранить состояние энергетического равновесия психического аппарата в соответствии с законом количественного сохранения психической энергии.

Всевозможные расстройства энергетического равновесия: неравномерное размещение либидо в отдельных структурах психического аппарата, чрезмерное накопление либидо из-за затруднения разрядки энергии (вследствие отсутствия подходящего предмета катексиса), обратное перенесение либидо с предмета ка- тексиса на собственную личность (вторичный нарциссизм) — приводят к психическим расстройствам в виде психоневрозов (термин, использовавшийся во времена 3. Фрейда для обозначения психических нарушений, обозначаемых ныне как «невротические, связанные со стрессом и соматоформные расстройства» (рубрика F4 МКБ-10)), психозов или сексуальных перверзий.

Стремление Ид к удовлетворению инстинктов встречает внешние препятствия, которые исключают сиюминутное удовлетворение и заставляют считаться с действительностью. Преодоление внешних препятствий с учетом реально существующих возможностей осуществляет второй уровень психического аппарата — рациональное Эго, которое, в отличие от Ид, управляется принципом реальности.

За счет получаемой от Ид энергии структура Эго осуществляет функцию познания окружающего мира и регуляции поведения человека (благодаря этому происходит, например, формирование границы между Я и не-Я, дифференцирование мира фантазии и реального мира).

В процессе социализации индивида создается третья структура психического аппарата — суперэго (Сверх-Я), состоящее из двух подсистем: совести и идеального Я (Фрейд 3., 1990).

Суперэго возникает в результате социального неодобрения (наказания) или поощрения поведения и стремлений индивида в период детства. В детстве происходит процесс усвоения (интернализации) социальных требований и запретов, формируется совесть, обладающая свойством наказывать, порождая чувство вины, и идеальное Я (эталон индивида, возникающий в процессе идентификации (отождествления себя) с родителями и другими значимыми лицами. При этом происходит как бы включение психических черт этих значимых людей в структуру собственной личности ребенка. Суперэго определяет, что соответствует, а что противоречит принятым в обществе моральным нормам, требованиям и запретам. Эта психическая структура совместно с Эго контролирует инстинкты Ид, но по иному принципу: Эго удовлетворяет инстинкты в соответствии с принципом реальности, а Суперэго их тормозит (Фрейд 3., 1990).

Поступки человека направляются результирующей сил Ид и Суперэго, регулируемых Эго. При нарушении равновесия этих сил включаются защитные механизмы Эго (Freud A., 1936):

1. вытеснение: психотравмирующий конфликт выносится за пределы «поля сознания», в область неосознаваемого;
2. регрессия: уход от конфликта вместо его разрешения;
3. реактивное образование: процесс, который при возникновении какого-либо влечения преобразует его в прямо противоположное желание (например, преувеличенная «псевдолюбовь», за которой скрывается подавленная ненависть и т.
   п.);
4. проекция: перенос своих личностных черт на других людей;
5. интроекция: восприятие черт значимых других как частей своего Я;
6. идентификация: отождествление себя с каким-либо объектом внешнего мира;
7. изоляция аффекта: мысль и действие отрываются от аффекта;
8. отрицание: человек ведет себя так, как будто не помнит о совершении какого- либо поступка, но без амнезии, сопровождающей истинное вытеснение;
9. интеллектуализация: при воспоминании о психотравмирующей ситуации возникает повышенная речевая активность, но разговор ведется «вокруг да около», не касаясь основной проблемы, которая как бы отвергается;
10. рационализация: приведение логических рассуждений для маскировки неудовлетворенных желаний («виноград, который недоступен, — зелен»), сознательное обесценивание утраченного;
11. сублимация: смена предмета катексиса (от сексуального объекта к другому, социально одобряемому объекту). Это явление трансформации энергии либидо определяется в психоанализе как десексуализация либидо. По мнению ортодоксальных психоаналитиков, любое поведение человека можно интерпретировать как производное первичных инстинктивных функций. Соблюдая этот принцип, можно достичь самых ранних истоков любого действия индивида, т. е. соответствующих фаз психосексуального развития.

3. Фрейд (1910, 1990) выделил 5 фаз развития полового инстинкта:

1. оральную фазу (продолжается в течение первого года жизни; основной эрогенной зоной служит рот; основной предмет катексиса — функция сосания или кусания);
2. анальную фазу (со 2-го по 3-4-й год жизни; эрогенная зона — органы выделения; предмет катексиса — функция выделения или удержания стула и мочи);
3. фаллическую фазу (с 3-4-го по 6-7-й год жизни; эрогенная зона — половые органы; предмет катексиса — мастурбация);
4. латентную фазу (с 6-7 лет до периода полового созревания; период сокрытия полового инстинкта и роста энергетического резервуара Эго);
5. генитальную фазу (период полового созревания; эрогенной зоной, так же как и в фаллической фазе, являются половые органы, но предмет катексиса изменяется — им становится чужое тело и половой акт с лицом противоположного пола).

Лишь достижение генитальной фазы, т.

Достижение зрелости требует правильного разрешения так называемых детских сексуальных комплексов, что означает выбор адекватного объекта катексиса в каждой из фаз развития полового инстинкта. Неразрешенные сексуальные комплексы в какой-либо из фаз (из-за чрезмерного поощрения или сильной фрустрации при наличии препятствий к удовлетворению инстинкта) приводят к фиксации либидо, т. е. к задержке психосексуального развития ребенка на уровне этой фазы, что впоследствии у взрослых проявляется тенденцией к регрессии либидо, т. е. к возвращению к формам поведения, типичным для ранних стадий развития.

Определенная структура характера, например оральный, анальный, фаллический или генитальный характер (Reich W., 1933), возникает в результате трансформации либидо посредством механизмов сублимации (десексуализации либидо) и инсценированной реакции (защитного механизма, состоящего в формировании поведения, прямо противоположного фактически существующим бессознательным тенденциям).

Например, в процессе формирования анального характера трансформация либидо выражается такими чертами, как стремление к порядку и чистоте, мелочность, бережливость, упрямство и т. д.; фаллический характер (в основе которого — страх кастрации в качестве наказания за мастурбацию) выделяется озабоченностью проблемами сохранения социального статуса, страхом чужой власти и т. д.

Одна из фундаментальных концепций классического психоанализа — эдипов комплекс (проявляющийся на 3-5-м году жизни). Либидо, связанное до этого с собственным телом ребенка, начинает постепенно переноситься на родителей (у мальчиков — на личность матери, у девочек — на личность отца), которые в этот период жизни становятся самыми важными объектами катексиса. В связи с этим ребенок ожидает от родителей снижения инстинктивного напряжения за счет вхождения с ними в сексуальный контакт, что оказывается невозможным.

Сильный страх тормозит стремления, характерные для «эдиповой» ситуации, они остаются бессознательными и содержат энергетический заряд неудовлетворенного либидо. Каждый вытесненный в бессознательное конфликт, возникающий в результате противопоставления сил инстинкта и социальных требований, принимает форму комплекса, который требует адекватного разрешения, становясь в противном случае источником последующих психических расстройств.

Неразрешенный комплекс Эдипа может стать основным неврозогенным фактором — ядром невроза (Ногпеу К., 1945). Адекватное разрешение комплекса Эдипа состоит в десексуализации либидо, направленного на мать (отделение сексуального влечения от чувства привязанности к матери), и в идентификации с отцом, чтобы, уподобляясь ему, завоевать любовь матери.

Подобное развитие получает процесс возникновения у девочек так называемого комплекса Электры (в греческом мифе — дочь, безгранично преданная отцу); его единственным адекватным разрешением является идентификация с матерью.

Таким образом, период формирования и разрешения комплекса Эдипа — первый этап социализации личности и начало формирования Суперэго.

Отныне в основе жизнедеятельности лежит не «принцип удовольствия», а «принцип реальности».

Еще при жизни Фрейда психоанализ разбился на ряд направлений: выделились школы К. Юнга и А. Адлера. Процесс размежевания психоаналитических направлений был весьма драматичным. Очевидцы сообщали, что после окончательного идейного разрыва с Юнгом — одним из талантливейших своих последователей — Фрейд упал в обморок, а очнувшись, произнес: «Как сладко было бы умереть... »

В настоящее время наряду с «ортодоксальным» (классическим) психоанализом (сохранившим незыблемую верность основным постулатам Фрейда) существует обширное неопсихоаналитическое направление, к которому причисляются:

• юнгианский анализ (Карл Юнг);
• индивидуальная психология (Альфред Адлер);
• культуральный психоанализ (Эрих Фромм, Карен Хорни, Гарри Салливан).

В «точке пересечения» идей психоанализа и экзистенциализма, когнитивной и поведенческой теорий возникли:

• экзистенциальный анализ (Ролло Мэй, Людвиг Бинсвангер и др.);
• гуманистический анализ (Эрих Фромм, Виктор Франкл);
• когнитивный анализ;
• поведенческий анализ и др.

Попытка соединения психоанализа с марксизмом породила течение, именуемое фрейдомарксизмом (Герберт Маркузе, Вильгельм Райх и др.).

Краткое освещение всех этих концепций в рамках данной книги не представ- тяется возможным. Можно лишь попытаться выделить наиболее плодотворные геории, оказавшие значительное влияние на современную культуру.

Юнговская концепция человеческой личности основана на энергетической модели психики (Юнг К., 1924, Зеленский В., 1991). Под «психе» (Psyche) (этим термином Юнг определяет человеческую психику) подразумевается совокупность всех психических процессов, как сознательных, так и бессознательных. «Психе» имеет сложную структуру и состоит из:

• эго;
• сознания;
• индивидуального бессознательного;
• коллективного бессознательного;
• части коллективного бессознательного, которая никогда не может быть осознана.

Бессознательное Карл Юнг рассматривает значительно шире, чем 3. Фрейд, подчеркивая его комплементарное отношение к сознанию, автономное развитие и иное содержание (вытесненные события, комплексы, архетипы и т. д.). Разрыв связи содержания индивидуального бессознательного и сознания ведет к патологии. Индивидуальное бессознательное включает в себя явления, вытесненные в процессе онтогенеза индивида, — комплексы или «группы психических явлений (чувства, влечения, воспоминания), которые отделились от сознания и функционируют самостоятельно и автономно, главным образом в сфере бессознательного» (Jung К., 1976).

Самостоятельный слой «психе» — коллективное бессознательное — видовая память, содержащая общий и наиболее древний опыт человечества, унаследованный от далеких предков. В состав его входят инстинкты и архетипы, или прообразы человеческих верований, чувств, действий и стремлений, которые проявляются у каждого человека независимо от общественной среды. Архетип — это предрасположенность, которая в определенный момент развития активизируется, систематизируя переживания, накопленные сознанием, и придавая им определенную форму (например, представления о богах, ритуальные обряды, общие для многих культур, группируются и соединяются в «тройке» (символ Св. Троицы). Архетипами, по мнению Юнга, являются образы заботливой матери, доброго или грозного отца, мудрого старца и т. д.) (Jung К., 1976).

Центральной инстанцией психики является Самость {das Selbst), локализованная в точке соединения сознания и бессознательного. Из Самости, или трансцендентного сознания, под влиянием воздействия внешнего мира выделяется Эго (структура психики, обеспечивающая осознание собственного Я). Эго вытесняет неприятные для индивида переживания из области сознания в сферу индивидуального бессознательного и облегчает приспособление к внешнему миру.

Часть Эго, обращенную к внешней действительности, Юнг назвал Персоной (маской). Персона охватывает психические и психофизиологические свойства человека, а также все приобретенные эталоны поведения. Она обеспечивает приспособление к социальной среде путем «компромисса» между требованиями окружения и внутренними потребностями индивида. Однако если индивид постоянно скрывает свою подлинную сущность под завесой приобретенных форм приспособления, то Персона становится настоящей маской, под которой скрывается индивидуальность человека. Возникает чрезмерная идентификация Эго с Персоной и увеличение Тени. Тень представляет собой противоположность Персоны, находящуюся в области индивидуального бессознательного и состоящую из инстинктов. Каждый индивид имеет свою Тень, скрываемую от окружающих и несущую ответственность за все совершенные в жизни социально неприемлемые поступки.

Основными психическими функциями, по К. Юнгу, являются: мышление, чувства, восприятие и интуиция. Они представляют собой две «пары противоположностей» :

1. Мышление и чувства — рациональные функции, руководствующиеся оценкой (мышление: истинно-ложно, а чувства: приятно-неприятно).
2. Восприятие и интуиция — функции иррациональные. Обычно наиболее полно развивается и дифференцируется только одна из перечисленных четырех функций. Человек ориентируется в действительности и приспосабливается к ней в основном при помощи этой главной, доминирующей функции.

На основе теоретических построений Юнг развил свою теорию психологических типов (Юнг К., 1924). Доминирующая функция «психе» определяет функциональный тип личности (интеллектуальный, интуитивный, сенсорный и т. д.). Более общие типологические категории определяют типы установок: экстраверсию и интроверсию. Экстравертивный тип личности проявляется уже в детстве и характеризуется направленностью на объекты внешнего мира, а интровертив- ный — направленностью внутрь, к собственному Я.

Однако преобладание экстравертивной установки сознания вызывает интро- вертивную установку бессознательного, и наоборот. Это обеспечивает психическое равновесие, не допускает психических расстройств, которые проявляются крайними формами экстраверсии (истерия) или интроверсии (психастения).

Создатель теории индивидуальной психологии Альфред Адлер (Adler A., 1964) отказался от трех фундаментальных принципов 3. Фрейда: биологического детерминизма, представлений о преимущественно сексуальной этиологии психических расстройств и доминирующей роли бессознательного в жизни индивида.

По Адлеру, человек по своей природе — существо общественное, и поэтому основной фактор, мотивирующий его действия, — это социальные потребности, важнейшая из которых — потребность контакта с обществом. Помимо этого, человек прежде всего — сознательное существо (т. е. сознающее свои цели, стремления, возможности и недостатки), а бессознательное играет в его жизни второстепенную роль. Согласно концепции Адлера, уже на 4-5-м году жизни ребенка формируется индивидуальный жизненный стиль, т. е. система функционирования личности, ориентированная на социальные цели. Как подчеркивал Адлер, деятельность человека обусловлена будущим, а не прошлым.

Второй важный фактор, определяющий деятельность человека, — потребность самоутверждения, «стремление к превосходству». В период раннего детства у каждого человека возникает чувство неполноценности, обусловленное как филогенетически (физической слабостью человека как вида), так и онтогенетически (беспомощностью ребенка, его зависимостью от взрослых и т. п.).

Ощущение неполноценности рождает стремление к компенсации, т. е. уравновешиванию своих недостатков достижениями в другой области деятельности. Иногда проявляется сверхкомпенсация (эквивалентный термин — гиперкомпенсация) — попытка преодоления именно того недостатка, который является причиной чувства неполноценности (Adler A., 1964).

Усугубление чувства неполноценности под неблагоприятным влиянием окружающей социальной среды приводит к развитию комплекса неполноценности. Два основных способа борьбы с ним: стремление к могуществу и «бегство в болезнь», приводящее к развитию психической патологии невротического уровня.

Ведущую роль социальных факторов в генезе нарушений психического развития подчеркивают также представители культурального психоанализа: Гарри Салливан, Карен Хорни, Эрих Фромм.

Создатель интерперсональной теории Г. Салливан (Sullivan H. S., 1956) считал, что основной причиной возникновения психозов и неврозов являются нарушения межличностных отношений, особенно между матерью и ребенком. Поведение человека направляется двумя основными стремлениями: к удовлетворению (реализации биологических потребностей) и безопасности (реализации личностных потребностей).

Личность человека, по мнению Салливана,— продукт культурной адаптации. Она состоит из черт (traits) и потенциальных возможностей индивида, которые были поддержаны социальным окружением в детстве.

Основные элементы структуры личности (по Г. Салливану):

1. система Я, состоящая из социального Я (представлений человека о самом себе, составленных из «отраженных общественных оценок») и защитных механизмов личности;
2. динамизмы — постоянные формы поведения;
3. персонификация, включающая образ себя (состоящий из идеального Я, плохого Я и не-Я) и образы значимых людей;
4. познавательные процессы, протекающие прототаксическим (эмпатия), пара- таксическим (восприятие) и синтаксическим (словесные и внесловесные сигналы) путями (Sullivan H. S., 1956).

По мнению Карен Хорни, развитие человека состоит в самореализации, или постоянном стремлении к оптимальному осуществлению своих потенциальных возможностей.

Поведение человека с первых лет жизни определяют стремления к удовлетворению, безопасности и интеграции (внутреннему единству). Если же в семье имеется психологический дискомфорт, то правильное развитие ребенка становится невозможным; у него развиваются беспомощность, чувство эмоциональной изоляции и угрозы со стороны потенциально враждебного окружения.

Потеря чувства безопасности приводит к сильному чувству страха, которое Хорни называет основным (базисным) страхом. Три основных способа преодоления страха: установка «к» (стремление найти любовь и заботу); установка «против» (агрессия по отношению к окружающим) и установка «от» (бегство от окружающих). Психически здоровый ребенок, подросток и взрослый способны произвольно изменять установку в зависимости от ситуации, но при неврозе эти три установки становятся несовместимыми; это создает так называемый основной конфликт. В результате этого у невротического индивида фиксируется обычно только один тип установки: «к» (покорность), «против» (агрессия) или «от» (изоляция), проявляющийся в каждой затруднительной ситуации, что вызывает противоположную личностную реакцию и внутренний конфликт (Ногпеу К., 1945).

Исследованию «трудных» детей, прежде всего агрессивных и тревожных, посвящены работы Анны Фрейд (1895-1982) и Мелани Кляйн (1882-1960). А. Фрейд считала, что в структуре личности ребенка с самого начала агрессивность возникает как элемент сексуальной жизни в виде «анального садизма». Уже в раннем дошкольном возрасте вместе с аутосексуальной деятельностью у ребенка существуют и аутоагрессивные формы реагирования. Это проявляется, например, в «боданиях» маленьких детей. Нормальное развитие ребенка требует уже на этой стадии поворота агрессивности от себя к внешнему миру. В последующих стадиях развития агрессивность еще раз направляется на себя, но уже не на тело, а против своего «Я».

Согласно А. Фрейд, нормальное детское (как и взрослое) поведение предполагает существование элементов двух основных стремлений. В нормальном поведении агрессивность сдерживается благодаря либидо. Именно сплав либидо и агрессии должен считаться нормальным и типичным. Но кроме нормального проявления агрессивности, связанного, например, со стремлением удержать объекты любви ребенка (любимую игрушку, грудь матери для младенца и др.), А. Фрейд обратила внимание и на патологические проявления детской агрессивности. Она считала, что такая агрессивность возникает при аномальных условиях развития ребенка (без родителей, без семьи, в концлагерях, в домах ребенка, интернатах и т. д.). Агрессивность появляется потому, что в этих условиях либо совсем отсутствуют объекты любви в окружении ребенка, либо эти объекты часто меняются, либо по каким-то причинам вообще не устанавливаются отношения с этими объектами любви. Таким образом, агрессивные (как и тревожные) тенденции появляются в связи с тем, что либидо не развивалось или оставалось в первичной стадии. Исходя из этих утверждений, А. Фрейд пришла к выводу, что в таких случаях коррекционная работа с детьми должна ориентироваться на развитие либидо, формирование привязанности к другим людям, развитие у детей чувства защищенности, а не на преодоление у них агрессивных реакций.

М. Кляйн также не отрицала наличия агрессивного инстинкта смерти и разрушения, но связывала их не с либидо, а с некоторыми возрастными моментами детского развития, прежде всего с развитием эдипова комплекса и рождением Супер-Эго. Она считала, что эдиповы тенденции начинают действовать после оральных фрустраций ребенка и в этом же периоде начинает формироваться Супер-Эго. Это происходит уже со второго полугодия жизни, при отлучении ребенка от груди и продолжается до третьего года жизни, когда уже ярко проявляется эдипов конфликт. Говоря о том, что сплав разрушительных и либидозных стремлений существует с самого начала жизни детей, она приводила разные примеры агрессивных поступков младенцев, направленных на материнское тело, и больше всего на грудь. Эти агрессивные действия, согласно М. Кляйн, имеют орально-садистский характер. В связи с этим инстинкт смерти направляется против своего организма и принимается как опасность для самого «Я», что приводит индивида в состояние стресса. Ребенок вынужден перенести все свои страхи, связанные с инстинктом саморазрушения, на какой-то другой внешний объект. Поэтому он старается разрушить этот объект, чтобы защититься от внешних угроз.

М. Кляйн также писала о том, что в союзе либидо и инстинкта смерти преобладает агрессивность, которая рождает стресс. Стресс, в свою очередь, усиливает агрессивность. Эта связь может быть разрушена только с помощью усиления либидо. Таким образом, она пришла к тому же выводу, что и А. Фрейд, считая, что только усиление либидо может снизить агрессию.

А. Фрейд и Э. Эриксон стали основателями концепции, которую назвали эгопсихологией, так как главной частью структуры личности является не бессознательное Ид, как у Фрейда, а осознаваемая часть Эго, которая стремится в своем развитии к сохранению своей цельности и индивидуальности.

Известный психолог Эрик Эриксон (1902-1994) пересмотрел в своей теории позиции Фрейда не только в отношении иерархии структур личности, но и в понимании роли среды, культуры и социального окружения ребенка, которые, с его точки зрения, оказывают огромное влияние на развитие личности. Эриксон сделал специальный акцент на отношениях ребенка и семьи, а более конкретно на отношениях ребенок—мать. Он считал, что врожденные инстинкты человека являются отрывками стремлений, которые должны собираться, приобретать значение и организовываться в периоде затяжного детского возраста. Удлинение периода детства как раз и связано с этой необходимостью социализации детей. Поэтому Эриксон считал, что «инстинктивное вооружение» (сексуальное и агрессивное) у человека гораздо подвижнее и пластичнее, чем у животных. Организация и направление развития этих врожденных влечений связаны с методами воспитания и образования, которые изменяются от культуры к культуре и предопределяются традициями, т. е. каждое общество вырабатывает свои собственные институты социализации, чтобы помогать детям с различными индивидуальными качествами стать полноценными членами данной социальной группы.

Таким образом, Эриксон пришел к выводу о значительном влиянии культуры и социального окружения ребенка на его развитие. Главными для него становятся положения о роли среды, цельности личности и о необходимости постоянного развития и творчества личности в процессе ее жизни. Эриксон считал, что развитие личности продолжается всю жизнь, фактически до самой смерти человека. Влияют на этот процесс не только родители и близкие к ребенку люди, т. е. не только узкий круг людей, как считалось в традиционном психоанализе, но и друзья, работа, общество в целом. Сам этот процесс Эриксон называл формированием идентичности, подчеркивая важность сохранения и поддержания цельности личности, цельности Эго, которое является главным фактором устойчивости к неврозам.

Он выделил восемь основных этапов в развитии идентичности, в течение которых ребенок переходит от одной стадии осознания себя к другой. Эти стадии представляют собой серию критических периодов, которые должны быть преодолены в течение всей жизни. При этом конкретный этап не только формирует новое, необходимое для социальной жизни качество, но и подготавливает ребенка к следующему жизненному этапу. Каждая стадия дает возможность формирования противоположных качеств и черт характера, которые осознает в себе человек и с которыми он начинает себя идентифицировать.

Основное внимание Эриксон уделял кризису подростково-юношеского периода, который сопровождается важными биологическими и психологическими изменениями, так как с изменением образа своего тела меняется и образ собственного «Я» подростка. Кризис идентичности, происходящий в этот период, становится основой личностной и социальной идентичности, которая начинает осознаваться с этого времени. Доказывая, в противовес ортодоксальному психоанализу, необходимость исследования хорошо социализированных и уверенных в себе подростков, Эриксон (Erickson E., 1968, 1996) подчеркивал, что основой нормального личностного развития как раз и является осознанное чувство цельности, идентичности.

Первая стадия — до года. В это время развитие детерминируется в основном близкими людьми, родителями, которые формируют у ребенка чувство базового доверия или недоверия, т. е. открытости к миру или настороженности, закрытости к окружающему.

Вторая стадия — с года до 3 лет. В это время у детей развивается чувство автономности или зависимости от окружающих, которое связано с тем, как взрослые реагируют на первые попытки ребенка добиться самостоятельности. В какой-то степени описание этой стадии у Эриксона коррелирует с описанием формирования новообразования «Я-Сам» в отечественной психологии (Эльконин Д. Б., 1960).

Третья стадия — с 3 до 6 лет. В это время у детей развивается либо чувство инициативы, либо чувство вины. Развитие этих чувств связано с тем, насколько благополучно протекает процесс социализации ребенка, насколько строгие правила поведения ему предлагаются и насколько жестко взрослые контролируют их соблюдение. В этот период ребенок учится соотносить свои желания с нормами, принятыми в обществе, реализовывать собственную активность в заданных обществом русле и нормах.

Четвертая стадия — с 6 до 14 лет, в течение которой у ребенка развивается либо трудолюбие, либо чувство неполноценности. В этот период школа, учителя и одноклассники играют доминирующую роль в процессе самоидентификации. От того, насколько успешно ребенок начинает учиться, как у него складываются отношения с учителями и как они оценивают его успехи в учебе, зависит развитие данных качеств личности.

Пятая стадия — с 14 до 20 лет — связана с формированием у подростка чувства ролевой идентичности или неопределенности. На этой стадии главным фактором являются общение со сверстниками, выбор профессии, способа достижения карьеры, т. е. фактически выбор путей построения своей дальнейшей жизни. Вот почему в это время для человека большое значение имеет адекватное осознание себя, своих способностей и своего предназначения, в русле которых он и строит свои ролевые отношения с окружающими.

Шестая стадия — с 20 до 35 лет связана с развитием близких, интимных отношений с окружающими, особенно с людьми противоположного пола. При отсутствии такой связи у человека развивается чувство изоляции, которое отчуждает его от людей.

Седьмая стадия — с 35 до 60-65 лет — одна из важнейших, по мнению Эриксона, так как она связана либо со стремлением человека к постоянному развитию, творчеству, либо со стремлением к постоянству, покою и стабильности. В этот период большое значение имеет работа, тот интерес, который она вызывает у человека, его удовлетворение своим статусным местом, а также его общение со своими детьми, воспитывая которых человек также может развиваться и сам.

Желание стабильности, отвержение и боязнь нового останавливают процесс саморазвития и гибельны для личности, считал Эриксон.

Восьмая, последняя, стадия наступает после 60-65 лет, когда человек пересматривает свою жизнь, подводя определенные итоги прожитым годам. В это время формируется чувство удовлетворения, осознания идентичности, целостности своей жизни, принятие ее в качестве своей. В противном случае человеком овладевает чувство отчаяния, жизнь Кажется сотканной из отдельных, не связанных между собой эпизодов и прожитой зря. Естественно, что такое чувство является гибельным для личности и ведет к ее невротизации.

Это чувство отчаяния может возникнуть и раньше, но оно всегда связано с потерей идентичности, с «отвердением», частичным или полным, каких-то эпизодов жизни или свойств личности. Поэтому, хотя Эриксон и говорил о важности формирования у человека активной, открытой и творческой позиции, прежде всего он постоянно подчеркивал важность сохранения цельности, непротиворечивости структуры личности, писал о пагубности внутренних конфликтов. Ни один психолог до него не подвергал сомнению необходимость формирования самостоятельности или преодоления чувства неполноценности или вины. Эриксон, хотя и не считал эти качества положительными, тем не менее утверждал, что для детей с развитым чувством базового недоверия, зависимостью гораздо важнее оставаться в русле уже заданного пути развития, чем изменять его на противоположный, несвойственный им, так как он может нарушить цельность их личности, их идентичность. Поэтому для таких детей развитие инициативы, активности может оказаться губительным, в то время как неуверенность в своих силах поможет им найти адекватный для них способ жизни, выработать ролевую идентичность. В принципе эти взгляды Эриксона особенно важны для практической психологии, для коррекции и формирования у детей свойственного им, индивидуального стиля поведения.

Большое значение придавал Эриксон и внешней стабильности системы, в которой живет человек, так как нарушение этой стабильности, изменение ориентиров, социальных норм и ценностей также нарушают идентичность и обесценивают жизнь человека. На основании материалов, полученных в своих исследованиях, Эриксон пришел к выводу, что структура идентичности включает в себя три части: 1) соматическую идентичность, так как организм стремится сохранить свою целостность при взаимодействии с внешним миром, 2) личностную идентичность, которая интегрирует внешний и внутренний опыт человека, и 3) социальную идентичность, которая заключается в совместном создании и поддержании людьми определенного порядка, стабильности. Обостренно переживаемый кризис идентичности подталкивает человека к решению не только своих собственных, но и социально-исторических проблем. Обосновывая положения своей психоистории, Эриксон стремился проанализировать исторические события с точки зрения биографии выдающихся людей. Так, в своих книгах о М. Лютере и М. Ганди он соединил их личные проблемы, связанные с переживанием кризиса идентичности, с историческими проблемами и кризисом целого поколения. Описывая деятельность выдающихся людей, Эриксон подчеркивал, что значение этой деятельности связано с тем, что та новая идентичность, которую они разрабатывали, становилась впоследствии достоянием общества, переходя из области личной в социальную.

Одной из наиболее значимых концепций детской психологии в последние десятилетия стала теория привязанности, разработанная английским психологом и психиатром Джоном Боулби, стремившимся соединить в своей концепции различные подходы к детскому развитию (этологический, когнитивный, культурологический). Краеугольным камнем этого соединения было стремление объяснить формирование связи между грудным ребенком и матерью исходя из положений этологии. Однако, исследуя поведение диады «мать—ребенок» в среде их обитания, он подчеркивал социальный, культурный аспект этой среды, а потому отвергал чисто натуралистические объяснительные принципы, так же как и концепции оральной и анальной стадий. Его идея состояла в том, что в первые месяцы жизни устанавливается тесная эмоциональная связь между матерью и ребенком, которая несводима ни к сексуальности, ни к инстинктивному поведению. Резкий разрыв этой связи приводит к серьезным нарушениям в психическом развитии ребенка, прежде всего в структуре его личности. Эти нарушения могут проявиться не сразу (и в этом отличие описываемых Боулби (Во'^Ьу Ь, 1973) явлений от госпитализма и сходных с ним отклонений), но значительно позднее, часто лишь в подростковом возрасте. Боулби доказывал, что мать для маленького ребенка является надежной защитой, своеобразной базой, которую он время от времени покидает, стремясь исследовать окружающий мир. Однако эта исследовательская активность стабильна и адекватна в тех случаях, когда ребенок уверен, что он может в любой момент вернуться под защиту матери. Таким образом, главная цель формирования эмоциональной связи между ребенком и матерью — дать ребенку ощущение защищенности и безопасности. Именно тепло и ласка, исходящие от матери в первые годы жизни, важны для ребенка, — подчеркивал он, — а не правильный уход и обучение, осуществляемые ею. Его исследования свидетельствовали о том, что дети, имевшие тесный эмоциональный контакт с матерью, показали более высокие результаты в уровне познавательной активности, чем дети, которые росли в холодных семьях, или дети, потерявшие мать в дошкольном возрасте. Он также доказывал, что у подростков, которые не.имели устойчивой эмоциональной связи с матерью, чаще наблюдаются депрессии, формируются изменения в структуре личности. Эти работы Боулби привели к изменению условий госпитализации маленьких детей, которых не разлучают с матерью. В последние десятилетия в Англии, США и Японии появилось большое количество работ, в которых анализируются как кратковременные, так и долговременные последствия нарушений эмоциональных контактов между матерью и ребенком, а также проводятся сравнительные исследования различных стилей общения с детьми в этих странах.

В настоящее время многие положения психоанализа широко применяются в практической детской психологии. Главным образом это идеи катарсиса, очищения от агрессивности и «свободного антиавторитарного» воспитания.

Коррекционные технологии, основанные на идее катарсиса, часто применяются, например, для снижения агрессивности детей, при этом им в игровой деятельности предлагается направить их агрессивность «к вещам, заменяющим ее причину».

Психоаналитические исследования развития психики оказали существенное влияние на формирование детской психологии. Учеными, принадлежавшими к этому направлению, впервые были исследованы и описаны этапы становления

личности детей, раскрыты движущие силы и механизмы личностного развития, разработаны методы диагностики и коррекции эмоционально-личностной сферы ребенка.

В заключение следует сказать, что, хотя проблема неосознаваемого в психической жизни человека ставилась еще в древнегреческой философии («даимон» Сократа), именно психоанализу принадлежит заслуга ее тщательной теоретической разработки и использования в психотерапевтической практике. Представителями психоаналитического направления введены такие базисные понятия современной психологии, как структура личности, психологическая защита, психическая травма и др., прочно вошедшие в глоссарий даже соперничающих с ним психолого-философских направлений.

В наше время представляется совершенно необходимым изучение глубиннопсихологических основ человеческой агрессивности, деструктивного поведения, механизмов массовой внушаемости, без чего невозможны анализ явлений общественной жизни и управление макросоциальными процессами.

В психотерапевтическом аспекте классики психоанализа дают примеры пристального разбора тончайших движений человеческой души, бережного подхода к явлениям психической жизни взрослого и ребенка, изучения личности во всем ее многообразии и неповторимости.

Вместе с тем неправомерными являются стремления представить психоанализ и традиционные отечественные представления о высшей нервной деятельности, берущие истоки в работах И. М. Сеченова, И. П. Павлова, Н. Е. Введенского, А. А. Ухтомского и лежащие в основе ряда современных психофизиологических концепций как взаимоисключающие, принципиально несовместимые теории.

Ведь еще И. П. Павлов говорил, что он и Зигмунд Фрейд совместно пробивают тоннель в горе непознанного, только с разных сторон.

К психоанализу, как и к теории нервизма, следует подходить cum grano salis[7], не превращая научную концепцию во всеподавляющую догму.

Ведь чем шире становится круг нашего познания, тем больше возникает точек соприкосновения с неизвестным.