2.10. История Великобритании в русских переводах «всеобщих историй»

В России уже к началу XIX ст. переводы всеобщих историй широко исполь­зовались в учебном процессе училищ, школ и гимназий. Несколько переизда­ний выдержала всеобщая история немецкого профессора Иоганна Матиаса

Шрека (1733-1808), впервые опубликованная на русском языке в 1787 г., а за­тем в новом переводе в 1799-1801 гг.¹ В последующих ее переизданиях, а по­следнее из них - седьмое - появилось в 1836 г., изложение событий было до­ведено до 1816 г.

В народных училищах широко использовалась «Всемирная история» вы­пускника венского университета, серба по происхождению Фёдора Ивановича Янковича де Мириево (1741-1814), изданная в трех частях по высочайшему по­велению императрицы Екатерины II^[1704]. В 1780 г. во время встречи в Могилеве с Екатериной II австрийский император Иосиф II рассказал ей о проведенной реформе образования в Австрии, передал австрийские школьные учебники и рекомендовал Янковича де Мириево как «человека, трудившегося в устрое­нии народных школ» в австрийских землях и «как знающего язык россий­ский» и «православный закон исповедующего». Разработчик и активный участник реформ образования в Австрийской империи Янкович де Мириево в 1782 г. по приглашению императрицы переехал в Санкт-Петербург, где руко­водил подготовкой учителей в главном народном училище и участвовал в раз­работке школьной реформы 1782-1786 гг., основными вопросами которой счи­тал устройство системы народных училищ, подготовку учителей и издание хороших учебников. За заслуги на ниве просвещения Екатерина II в 1791 г. подарила Янковичу де Мириево деревню в Могилевской губернии и причис­лила к российскому дворянству, а Александр I в 1802 г. пожаловал ему аренду в Гродненской губернии.

В 1818-1820 гг. появилась «Сокращённая всеобщая история» французского историка и государственного деятеля, бывшего посланника Франции в Рос­сии Луи Филиппа де Сегюра (1753-1830)^[1705], удачный перевод которой на рус­ский язык обратил на себя внимание влиятельных кругов в Петербурге.

Практическим руководством для нескольких поколений российских гим­назистов стала семитомная «Всемирная история для детей и юношества» не­мецкого историка Карла Фридриха Беккера (1777-1806)^[1708]. Впервые опублико­ванное в Германии в 1801-1805 гг. сочинение Беккера благодаря своему живому и увлекательному изложению исторического материала приобрело широкую популярность и известность во многих европейских странах. С момента по­явления в 1843 г. первого тома книги в переводе Н. И. Греча в России ее знал любой гимназист.

На протяжении XIX в. укрепляется представление о недостаточности изо­лированного изучения истории отдельных стран и необходимости более ши­рокого взгляда на мир. В 1860 г. редакция журнала «Отечественные записки» сформулировала отношение к проблеме изучения истории: «Большее или меньшее распространение в обществе основательных исторических сведений служит мерилом развития самого общества; а количество и качество средств, находящихся в его распоряжении для приобретения этих сведений, дают воз­можность судить об общем уровне и качестве его исторических познаний». Журнал определил и свою позицию относительно жанров исторической лите­ратуры. «Исторические учебники, с одной стороны, и исторические моногра­фии, с другой, в самой богатой ими литературе, еще не доставляют всего того, что необходимо для распространения в обществе прочных, основательных исторических сведений.

«Всемирные истории» в России стали издаваться в избытке - от много­томных (у Шлоссера, например, их было 18) до скромной, на 200 с небольшим страниц, «Всеобщей истории для детей» Лависса¹. Собственно к англоведе- нию эти книги имеют только то отношение, что в них в большем или меньшем объеме содержатся разделы по английской истории, да и то не всегда: «Исто­рия девятнадцатого века» профессора Гейдельбергского университета Георга Готфрида Гервинуса (1805-1871)^{[1710] [1711]} и двухтомное «Историческое развитие современной Европы» американского историка Чарльза Маклина Эндрюса (1863-1943) совершенно обходят Англию^[1712].

Первым по времени появления на российском книжном рынке источником знаний о британской истории и политике в контексте европейской истории стали труды одного из основателей немецкой либеральной гейдельбергской школы Фридриха Кристофа Шлоссера (1776-1861). Его восьмитомная «Исто­рия восемнадцатого столетия и девятнадцатого до падения Французской им­перии с особо подробным изложением хода литературы»^[1713] и восемнадцати­томная «Всемирная история»^[1714] в России издавались неоднократно - первая дважды, вторая трижды. Сам объем «Всемирной истории» обусловил широту исторического материала, поданного с позиций сочувствия к слабым и угне­тенным, непримиримого отношения к любым формам насилия, тирании, пре­ступлениям власти, какими бы «государственными соображениями» они ни были вызваны.

За это Ф. К. Шлоссера высоко оценивали представители революционно­демократической мысли. Известно, что К. Маркс конспектировал его «Все­мирную историю». Для русского издания ряд томов перевел Н. Г. Чернышев­ский, поэтому у него, как ни у кого другого, были основания отметить «прав­дивость и рассудительность» в изложения Шлоссером исторических событий. В глазах Н. Г. Чернышевского, «этот человек занимает первое место между всеми современными нам историками... Он верит в правду, он любит челове­ка Едва вы прочтете несколько десятков страниц в его книге, в вас начи­нает пробуждаться чувство, которого вы никак не ожидали, - чувство уваже­ния к нему Сроднившись с ним, вы, может быть, перестанете видеть в истории тот непрерывный, ровный прогресс в каждой смене событий и исто­рических состояний, который чудился вам прежде; быть может, вы потеряете веру почти во всех тех людей, которыми ослеплялись прежде; но зато уже ни­какое разочарование опыта не сокрушит того убеждения в неизбежности раз­вития, которое сохранится в вас после его строгого анализа»¹. С мнением Н. Г. Чернышевского солидаризировался А. А. Антонович, который в «Вест­нике Европы» высказал убеждение в благотворности труда Ф. К. Шлоссера, потому что в нем «на каждой строке говорит голос глубокого убеждения, искреннего чувства, неподдельного восторга или негодования, нравственной строгости, неподкупной правды и глубокого презрения ко всякому рене­гатству»^{[1715] [1716]}. С Н. Г. Чернышевским были согласны и читатели: даже в провин­циальных российских библиотеках на сочинения Ф. К. Шлоссера был боль­шой спрос^[1717].

Значительное внимание в России привлекли труды немецкого историка Георга Вебера (1808-1888), работавшего учителем, а затем профессором и ди­ректором Высшей городской школы в Гейдельберге. Появление в 1859 г. его «Курса всеобщей истории»^[1718] и «Краткого учебника всеобщей истории»^[1719], а за­тем в 1860 г.

Через полтора десятка лет одновременно в двух русских переводах в 1880 г. вышел «Общий очерк истории Европы» профессора Оксфордского универси­тета Эдуарда Фримана (1823—1892)^{[1722] [1723]}. Издание этой книги объясняли недостат­ком «такого обзора европейской истории, который соединял бы краткость конспекта с живым интересом изложения, который, служа учебником или учебным пособием, мог бы вместе с тем возбудить охоту к ближайшему изу­чению истории».

Трехтомная «История Европы XIX века» Чарльза Файфа (1845-1892), пе­реведенная и опубликованная в России в 1889-1890 гг. и переизданная в 1904 г.^[1725], охватывала события от Французской революции до 1878 г. и главное внима­ние уделяла международным отношениям, дипломатическим переговорам и войнам, что было отмечено рецензентами. Как заметила «Русская мысль», «от чтения его книги остается впечатление, что вся история Европы в XIX в. была наполнена одними войнами и дипломатическими переговорами; факты внутренней истории выступают у Ч. Файфа на сцену только для того, чтобы заполнить промежутки между войнами и международными конгрессами, и излагаются чрезвычайно кратко»¹. Если политический процесс в отдельных странах хоть как-то представлен, то внутренняя жизнь Англии совершенно не затрагивается. История экономической жизни и культуры Ч. Файфа вообще не интересует. «Исторический вестник» тоже отмечает эту особенность труда Ч. Файфа: «С особенным вниманием он останавливается на дипломатических переговорах и международных вопросах, на войнах и трактатах, внутреннему же развитию государств посвящает сравнительно мало места. Один из самых ярких дефектов в этом отношении представляет изложение истории родины самого Файфа. Мы узнаем подробно о роли, которую играла Англия в XIX ве­ке в Европе, но во всей книге находим только одну страницу, посвященную внутренней истории Англии и излагающую вопрос о парламентской реформе 1832 года»^{[1726] [1727]}.

На протяжении 1894-1895 гг. опубликовали первым изданием четырех­томную «Всеобщую историю» профессора педагогики из Бонна Оскара Иеге- ра (1830-1910)^[1728]. Она имела успех у читателей, которых привлекали либераль­ный подход к оценке событий, богатство фактического материала, образность характеристик политических деятелей и монархов. Как и многие другие по­добные труды, книга не обращается к социально-экономическим проблемам. Всего труд Иегера выдержал в России 5 изданий. Трижды в переводе с датского языка опубликовали двухтомный труд «История нашего столетия. 1815-1890» Александра Торсое (1840-1920). 3-е издание под заглавием «История новейше­го времени» охватывало уже 1815-1916 гг.^[1729] Внутренняя история в нем преоб­ладает над международными отношениями и войнами, рассматривается поч­ти исключительно жизнь европейских народов. Широких обобщений и харак­теристик эпох в этой книге нет, равно как и выявления причин явлений. Почти не уделено внимание экономической истории и духовной жизни. Авторитет книге А. Торсое «История нашего столетия. 1815-1890» придавало участие в нем одного из наиболее прогрессивных российских историков профессора Киевского университета И. В. Лучицкого, выступившего в качестве редактора 3-го издания и автора включенного во 2-й том раздела «Очерк международ­ных отношений в Западной Европе с 1900 г.».

В России широкую известность получил двухтомный труд профессора Сорбонны Шарля Сеньобоса (1854-1942) «Политическая история современ­ной Европы». С 1897 по 1908 г. эта книга издавалась в трех различных перево­дах 7 раз¹, и 2 издания вышли уже при Советской власти в 1922-1924 гг.^{[1730] [1731]} В центре внимания Сеньобоса политическая, особенно парламентская исто­рия, хотя и не без изъятий в освещении событий: по книге нельзя составить представление об изменении социального состава британского электората по­сле парламентских реформ 1867 и 1884-1885 гг. В очерках по истории веду­щих европейских стран, в том числе и Англии, рассмотрены особенности го­сударственного строя и деятельность партий, показаны международные от­ношения, в том числе соперничество России и Англии. История экономических и социальных отношений, духовная жизнь остались за рамками двухтомника.

Книга вызвала одобрительные отзывы «Мира Божьего», в журнале осо­бенно отмечал, что «автором чуть ли не впервые весьма детально обработана история политических партий, самых важных факторов в развитии различных политических учреждений»^[1732]. Журнал «Образование» в рецензии Н. И. Лаза­ревского оценил выход первой книги благожелательно, но не восторженно: «если не искать в этой книге никаких откровений, ни особой глубины, то кни­гу эту надо признать весьма удачною: она дает прекрасный, точный, ясный, подробный и обстоятельный конспект политической истории XIX в. От кон­спекта книга отличается в сущности лишь тем, что читается и легко и с инте- ресом»^[1733] Приветствовал выход книги и «Северный вестник», подчеркнувший, что «давно уже чувствовалась потребность в сочинении, которое бы заключа­ло сжатую, но ясную и полную политическую историю современной Европы. Эту задачу взял на себя лектор парижского университета Сеньобос и выпол­нил ее, - надо отдать ему справедливость, - превосходно»^[1734]. «Русская мысль» выступила более критично. Посетовав, что 3 перевода в течение года «слиш­ком много» и отметив, что «политическая история XIX века изложена в глав­ных чертах с чисто французской последовательностью и ясностью», журнал, не назвавший автора рецензии, охарактеризовал труд как компилятивный, ли­шенный продуманности и конспективный: «автор слишком уж старается не пропустить мало-мальски значительных фактов и отводит много места про­стым перечням, предпочитая их более поучительным общим характеристи­кам»¹. На четвертое издание, вышедшее в 1907-1908 гг., этот же журнал от­кликнулся рецензией А. Кизеветтера, благожелательной по оценкам: «кон­спективный, но точный и выразительный очерк политического развития евро­пейских государств, составленный Сеньобосом, действительно является пре­красным пособием для первоначальной ориентировки в новейшей истории Европы»^{[1735] [1736]}.

Член Французской Академии и министр образования при Наполеоне III Виктор Дюрюи (1811-1894) создал 3-томную «Всеобщую историю», послед­ний том которой посвящен новой истории. Ее тоже издали в России^[1737]. Фран­цузский профессор Э. Марешаль, до того как его узнали в России, 19 раз издал во Франции книгу «История девятнадцатого века (1799-1899)»^[1738]. В ней вели­чайшим событием мировой истории, открывшим этап утверждения буржуаз­ного прогресса и миропорядка, представлена Французская революция конца XVIII в., центральное по значению место в историческом процессе отдано Франции, а английская история рассматривается в связи с антинаполеонов­скими войнами и соперничеством с Францией. Э. Марешаль видит во Фран­ции центральную по своему историческому значению страну, именно ее исто­рии уделено наибольшее внимание, а история других стран Европы, в том числе Англии, рассматривается в контексте французской. В сочинении Э. Ма- решаля, разделенном на три тома, два посвящены истории Европы (первой и второй половине XIX в., границей между которыми являются революции 1848 г.) и один - Америке, Азии и Африке, Океании. Автор сосредотачивает внимание преимущественно на политических и военных событиях истории. История экономических отношений не рассматривается, рассказ о духовной жизни сведен к перечислению произведений писателей. Нет у Э. Марешаля и общих характеристик эпох, закономерностей и особенностей развития стран отдельных континентов. Встретили книгу не то чтобы восторженно, но в об­щем благосклонно: «довольно полное справочное пособие по новейшей исто­рии», содержание «полнее и обстоятельнее Сеньобоса, Файфа и Торсое - трех лучших компендиумов истории XIX века, переведенных на русский язык»^[1739].

Широкую известность получила восьмитомная «Всеобщая история с IV столетия до нашего времени», созданная французскими историками под руко­водством профессоров Эрнеста Лависса (1842-1922) и Альфреда Рамбо (1842— 1905) и опубликованная в России на протяжении 1897—1903 гг.¹ Перевод ее первых томов в России появился, когда издание еще не завершилось во Фран­ции. Современников в этом труде привлекло, помимо высокого научного уровня, заявленная авторами методология подходов к изложению истории: «у нас будут стоять на первом плане те факты, которые, по выражению Воль­тера, касаются нравов и духа наций», отказ от мелких подробностей о «мо­нархах и описания длинного ряда сражений или мирных договоров», хотя в издании «не везде одинаково выдержан план и основная точка зрения», срав­нительное беспристрастие — «здесь Франция занимает подобающее ей место, но не подавляет все остальное»^{[1740] [1741]}.

В то же время «Исторический вестник» в рецензии на пятый том, охва­тывающий события 1559—1648 гг. и названный «Религиозные войны», был значительно сдержанней в похвалах. Особенно недоволен рецензент был тем, как представлена история Англии: «Главы, посвященные истории Англии (V и XIII), мало удовлетворят читателя своею чисто фактической полнотой. В эпоху религиозных войн особенно поучительна и сложна история Англии. В английской реформации, где главная роль принадлежала государству, пришли в столкновение королевская и народная реформации, а в XVII в. — ко­ролевская власть и парламент. Для понимания революции XVII в. необходимо выяснить обстоятельно религиозную историю Англии при Елизавете и соци­альную. Последней отведено несколько страниц в III отделе 5 главы — “Пере­мена в идеях и нравах”. Слабо составлена история революции в Англии: нет содержания и анализа петиции о правах, вся памфлетная публицистика и ее политические идеи оставлены без внимания, не рассмотрены перемены, происшедшие в жизни английского парламента и не выяснен союз его с пури­танизмом. Наконец, совсем не освещены все выдающиеся деятели этой эпохи, как Пим, Гемпден, Мильтон, даже Кромвель вышел бесцветным. Вообще в книге дана только описательная сторона всей бурной истории Англии, от­сюда и нет анализа течений пресвитерианского, индепендентского, образовав­шихся в пуританизме, и не рассмотрен капитальный вопрос о роли индепен- дентов, анабаптистов, квакеров. Следовательно, автор не подметил самого главного: той борьбы, которая скрывалась под раздорами политических и ре­лигиозных партий — борьбы различных сословий, и важным пробелом являет­ся отсутствие вопроса о социальном строе Англии перед революцией»^[1742].

В то же время главы, посвященные истории Франции, по мнению рецен­зента «Исторического вестника», «составлены прекрасно»¹. Завершающий издание 8-й том был полностью посвящен Французской революции конца XVIII в.

Продолжив начинание, Лависс, Рамбо и их единомышленники написали также историю девятнадцатого столетия, тоже в восьми томах, российскую публикацию которой осуществили в 1905-1908 гг.^{[1743] [1744]} Уже современники расце­нивали ее как наиболее полное отражение событий рассмотренного столетия. Этот труд имел долгую жизнь. В советское время он вышел двумя изданиями, второе - под редакцией академика Е. В. Тарле. Говоря о научном уровне и до­стоинствах «Истории XIX века», Тарле подчеркивал: «Собственно, из всех больших европейских изданий, подводящих общие итоги результатам истори­ческих исследований по истории XIX века, с трудом Лависса и Рамбо может быть сопоставлена по научной основательности одна только “Кембриджская новая история” Но Кембриджская история рассчитана больше на специ­алиста, чем на массового читателя Совсем другое дело Лависс и Рамбо. Они дают не только живое, связное литературно исполненное изложение всей громадной массы сложнейших политических событий XIX столетия во всех странах Европы, но и очень содержательную, при всей своей краткости, ха­рактеристику таких явлений мировой культуры, как литература, музыка, жи­вопись, скульптура, архитектура, развитие научных знаний»^[1745].

Значительную часть этой многоплановой панорамы составляет британ­ский сегмент общественно-политической жизни. Авторы объективны в ее оценках и не склонны к идеализации. Говоря об эпохе наполеоновских войн (1800-1813 гг.), «История XIX века» отмечает усиление реакции против рево­люционных идей, что привело к росту злоупотреблений аристократической системы: «депутатские места в палате общин больше чем когда либо были в руках высокомерной и умной олигархии, тогда как в палату лордов попада­ли политиканы-законоведы, пропитанные узким торизмом». В то же время аристократия «проявляла в политике здравый смысл, благодаря которому вредные прерогативы иной раз приводили к отличным результатам. Она вы­сматривала в Оксфорде и Кембридже выдающихся молодых людей, которые могли пригодиться на пополнение партий, и вводила их совсем молодыми в парламент, являвшейся школой управления в той же мере, в какой он был представительным органом»^[1746]. В позитивном ключе рассматривается решение религиозного вопроса - отмену в 1828 г. ограничительных законов против ре­лигиозных диссидентов-протестантов, которые ранее при желании занять об­щественную должность должны были причащаться по обряду англиканской церкви, а теперь получили гражданские и политические права. Аналогичным образом правительство Веллингтона - Пиля в 1829 г. обеспечило принятие за­кона об эмансипации католиков. Эти акты, по утверждению рассматриваемо­го труда, спасли страну от гражданской войны. Привлекала внимание оценка значения отмены в 1834 г. рабства на Антильских островах, что «не принесло с собой восстания рабов, которое пророчили противники освобождения»¹.

В русле утверждения гражданских прав находился и парламентский закон 1832 г., реформировавший избирательную систему: «средние классы сдела­лись с этого момента основным устоем английского парламентаризма»^{[1747] [1748]}. За­кон 1867 г. «хотя и оставивший неприкосновенными главные основы англий­ской избирательной системы, все же создал английскую, прежде всего рабо­чую демократию». При этом не осталось без внимания, что «предоставление избирательного права рабочему, которого хозяин в случае подачи им голоса за кандидата противной партии, мог на следующий день лишить куска хлеба, звучало горькой насмешкой»^[1749]. Введение в 1872 г. тайного голосования оконча­тельно демократизировало избирательную систему - таков вывод автора. Третья парламентская реформа 1884-1885 гг. увеличила число избирателей на 75 %, хотя и не предоставила право голоса женщинам. Но и в этом отношении на­метились серьезные подвижки. Как отмечает «История XIX века», «граждан­ское равноправие было почти полностью предоставлено женщинам рядом та­ких мероприятий, относящихся к последним десятилетиям XIX века, как уничтожение или регламентация проституции, предоставление замужней жен­щине права свободно распоряжаться своей собственностью и доходами и пр. Движение в пользу эмансипации женщин происходило во всех английских странах. И если Соединенное королевство в эту эпоху признавало за женщи­нами больше прав, чем другие европейские государства, то надо сказать, что многие из его колоний далеко опередили на этом пути само королевство»^[1750].

Под редакцией Юлиуса Пфлуг-Гартунга (1848-1919) в переводе с немецко­го языка в 1910 г. была издана «Всемирная история»^[1751]. Авторами этой книги являются сам Ю. Пфлуг-Гартунг (раздел «Эпоха национальных и социальных движений»), Ульман («Европа во время реакции»), а также Гейгель и Гаузен- штейн («Эпоха национального объединения»). Редакторами над русским пере­водом были приглашены Н. И. Кареев и С. Г. Лозинский. Авторы сделали по­пытку представить всемирную историю не только как сумму историй отдель­ных стран, а через эти истории выявить определяющий вектор развития XIX в.

По убеждению авторов, «развитие XIX века, главным образом, обусловлива­лось национальными и социальными силами, проявляясь все более и более в массовых формах. Повсюду массы: массовые количества рабочих, массовое производство товаров, массовый капитал, потребности масс, города с массо­вым населением, массовые армии, массовые изобретения и т. д. Если масса, таким образом, начинает влиять на судьбы жизни, то в ней и через нее факти­чески проявляется деятельность человечества»¹.

«Русское богатство», признавая, что в этом труде читатель найдет «много полезного и хорошо сгруппированного материала», в то же время предостере­гает против «общего направления» книги, выражающегося в «умеренном ли­берализме». По мнению журнала, книга, «выражая сочувствие к «некоторым экономическим сторонам социализма и даже к его представителям» (имеются в виду К. Маркс, Ф. Энгельс и Ф. Лассаль), «несправедливо относится к чисто политической стороне дела», подогревает обращающиеся в буржуазных слоях легенды о политических выступлениях социализма, переносит свое враждеб­ное отношение «на все идеи широкого демократизма и республиканства». Журнал обратил внимание и на германофильство, составляющее «постоян­ную атмосферу книги» и никак не отмеченное редакторами перевода^{[1752] [1753]}. Затем под редакцией Юлиуса Пфлуг-Гартунга в 1911-1913 гг. вышла «История но­вого времени»^[1754]. Это издание завершает линейку «всеобщих», «всемирных» историй зарубежных авторов, переведенных на русский язык до революции. Во всех них в большей или меньшей степени была представлена и история Англии, объем и качество изложения которой зависел от национальной при­надлежности авторов и редакторов изданий.

Большинство переводов на русский язык зарубежных научных и научно­популярных трудов об Англии и ее истории приходится на конец XIX - нача­ло XX века. Количество переводных трудов по различным аспектам истории и современного (на то время) состояния британского общества, выполненных к 1915 г., значительно опережает их число за все годы советской власти. Обще­ственную значимость трудов по различным аспектам британской истории подчеркивает факт участия в них в качестве авторов вступительных статей и редакторов переводов виднейших российских историков, социологов, пра­воведов, экономистов. Один из первых российских англоведов профессор Г. В. Вызинский предпослал свою статью к собранию сочинений Т. Б. Мако­лея. В. Д. Спасович перевел и написал предисловие к книге известного ан­глийского юриста Дж. Ф. Стифена «Уголовное право Англии в кратком очер­тании». П. Г. Виноградов, автор многих трудов по истории Англии, Италии и Европы, в начале XX в. избранный профессором Оксфордского университета, написал вступительную статью к книге И. Редлиха «Английское местное управление» и отредактировал перевод книги А. В. Дайси «Основы государ­ственного права Англии». Профессор М. М. Ковалевский, выдающийся исто­рик, социолог, правовед, по словам К. Маркса, его «научный друг», своей ста­тьей «К истории всеобщего избирательного права» предварил книгу О. Пиф- феруна «Европейские избирательные системы» и написал предисловие к трудам С. Лоу «Государственный строй Англии» и В. Вильсона «Государ­ство: прошлое и настоящее конституционных учреждений», редактировал перевод книги А. Эсмена «Основные начала государственного права».

Труд А. В. Фонбланка «Правление Англии» перевел на русский язык про­фессор Ю. С. Гамбаров, введение написал профессор М. М. Ковалевский, а профессор А. С. Трачевский снабдил ее примечаниями и предисловием^[1755]; он же отредактировал перевод «Истории девятнадцатого века» Э. Марешаля. Под редакцией профессора Киевского университета И. В. Лучицкого вышли пере­воды книг А. Торсе «История нашего столетия. 1815-1890» и Ч. Файфа «Исто­рия Европы XIX века». Н. И. Кареев и С. Г. Лозинский редактировали перевод «Всемирной истории», написанной коллективом авторов под руководством Ю. Пфлуг-Гартунга. Под редакцией М. Н. Покровского вышла книга Э. Бутми «Развитие государственного и общественного строя Англии». Профессор Е. В. Тарле написал предисловие к книге Э. Бутми «Опыт политической пси­хологии английского народа в XIX веке», редактировал перевод «Истории но­вого времени» под редакцией Ю. Пфлуг-Гартунга. «Легальный марксист» П. Б. Струве составил предисловие к книге П. Рузье «Профессиональные ра­бочие союзы в Англии», а также приложил статью о безработице к российско­му изданию книги Дж. А. Гобсона «Проблемы бедности и безработицы». Про­фессор А. И. Чупров написал предисловие к книге А. Тойнби «Промышлен­ный переворот в Англии в XVIII столетии».

Активно участвовали в подготовке книг к изданию виднейшие российские правоведы. Ф. Ф. Кокошкину принадлежит предисловие к книге А. Л. Лоуэлла «Государственный строй Англии», а В. Ф. Дерюжинский отредактировал пе­реводы книг П. Эшли «Местное и центральное управление: сравнительный обзор учреждений Англии, Франции, Пруссии и Соединенных Штатов» и Г. Джефсона «Платформа, ее возникновение и развитие: (история публич­ных митингов в Англии)». Академик И. И. Янжул написал предисловие к книге А. Кларка «Фабричная жизнь в Англии». Профессор В. Ф. Тотомианц отредак­тировал перевод и написал предисловие к книге Дж. Холиока «Современное кооперативное движение». Профессор Д. М. Петрушевский отредактировал перевод книги У. Ризона «Университетские и социальные поселения».

Благодаря переводам, книги зарубежных авторов по различным аспектам и эпохам английской истории, конституционному строю, политической, эко­

номической и социальной истории Англии вошли в российское интеллекту­альное пространство и с заинтересованностью были встречены общественно­стью. Их обзоры и рецензии в общественно-политических журналах свиде­тельствуют об этом. Обилие трудов по англоведению подчас даже вызывало недоумение у литературных обозревателей. Один из них, оставшийся аноним­ным, в журнале «Вестник Европы» сокрушался: «В последнее время появля­ется у нас такое множество переводных книг по экономической и культурной истории различных стран и особенно Англии, что поневоле приходится по­ставить себе вопрос: нет ли здесь избытка усердия со стороны переводчиков и издателей?»¹. Журнал сомневался напрасно.

Усилия российских ученых-редакторов, переводчиков и издателей были оправданы и необходимы. Как отмечал академик Н. А. Котляревский, «ино­странная книга приходила молодому читателю на помощь прежде всего в его борьбе с традициями старины - т. е. с установившимся религиозным мировоз­зрением, с господствующим политическим порядком и с наличным социаль­ным строем; она, затем, укрепляла в нем сознание силы индивидуального на­чала в жизни вообще и веру в сильную личность, призванную дать направле­ние массовой жизни; она поддерживала в читателе его гуманный образ жизни и ту демократическую тенденцию, которая все резче и ярче проступала в его понятии о прогрессе»^{[1756] [1757]}. Соглашаясь с обозначенной Н. А. Котляревским об­щей тенденцией, следует отметить, что круг «потребителей» научной лите­ратуры территориально, тем не менее, был в значительной мере ограничен столицами и университетскими городами, и наибольший спрос на нее суще­ствовал в среде гимназической и студенческой молодежи, преподавателей и профессуры.