<<
>>

1.3. Политическая история и эволюция государственных учреждений Великобритании

Всесторонне изучали историю и политические институты Англии россий­ские историки и юристы С. Ф. Фортунатов, М. М. Ковалевский, А. Д. Градов- ский, В. Г. Щеглов, А. Г. Аммон, В. Н.

Александренко, С. С. Татищев, Я. Г. Гу­ревич, Ф. Ф. Мартенс, Н. И. Кареев, Д. М. Петрушевский, П. Г. Виноградов, А. Н. Савин, И. Н. Гранат, Г. Е. Афанасьев, А. Н. Потехин, А. С. Гольденвейзер и др. С 1880-х гг. количество работ об Англии значительно увеличилось, осо­бенно быстро оно росло после смерти Александра III. Объясняя это обстоя­тельство с высоты прошедших лет, М. М. Ковалевский в статье «Начало рус­ско-английского сближения», заметил, что «Англия продолжала оставаться хитрым Альбионом», но это не мешало «интересоваться ее общественным укладом и даже в большей степени, чем политическим, постановкою в ней высшего преподавания, ее судом присяжных, ее местным самоуправлением»[315]. Англоведение выросло не только количественно, но заслугами М. М. Ковалев­ского, Н. И. Кареева, Д. М. Петрушевского, А. Н. Савина и многих других уче­ных вышло на заслуживший международное признание научный уровень.

Блестящий русский ученый, юрист, историк, социолог и общественный деятель Максим Максимович Ковалевский (1851-1916), еще будучи студентом Харьковского университета, под руководством Д. И. Каченовского начал изу­чать историю английских политических учреждений. Ковалевский вспоми­нал о лекциях своего учителя: они «раскрывали перед нами в живом и кар­тинном изложении параллельный рост народного представительства и мест­ного самоуправления, они вкореняли в нас тот взгляд, что участие общества в направлении государственной жизни только там пустило глубокие корни, где в ограниченной сфере прихода, города и провинции - графства тоже, об­щество призвано к служению и совету»1. Общение с Каченовским оказало ре­шающее влияние на формирование научных интересов Ковалевского: «Уже на 18-м году жизни более или менее остановился на выборе специальности.

Я стал серьезно заниматься государственным правом европейских держав. Меня интересовала тогда, как и теперь, тесная зависимость между ро­стом государственных учреждений и изменениями общественного уклада, в свою очередь вызванных изменений экономических порядков. История учреждений и история общественности - таковы были наиболее притягиваю­щие меня темы»[316] [317].

Как и многие другие молодые ученые, М. М. Ковалевский для написания магистерской диссертации уехал за границу. Зимний семестр 1872/73 учебно­го года Ковалевский провел в Берлинском университете, посещая лекции зна­тока английской политической системы Р. Г. Гнейста, крупнейший труд кото­рого «История государственных учреждений Англии» только в 1885 г. поя­вится в России. Затем в Париже слушал на юридическом факультете лекции Шарля Жиро и учился технике работы по исследованию старинных памятни­ков. Последующая поездка в Англию, двухлетняя работа в библиотеке Бри­танского музея увлекла его новыми разворотами темы, начатой во Франции. Он задумал проследить на английском материале ход развития судебных га­рантий до XIV в. включительно, генезис английского самоуправления. В 1877 г. Ковалевский опубликовал свое исследование «История полицейской админи­страции в английских графствах с древнейших времен до смерти Эдуарда I»[318], за него он получил магистерскую степень. Написано исследование было по образцу немецких диссертаций, с цитатами из текстов, с обширными при­мечаниями и приложениями. Собирая для него материалы, Ковалевский по­путно заинтересовался рабочим законодательством Англии, принятым под влиянием чумы 1340-х годов (так называемой «черной смерти»), и вызван­ным ею экономическим кризисом. Этому вопросу он посвятил отдельное ис­следование - «Полиция рабочих в Англии в XIV веке и мировые судьи»[319], опубликованное в 1876 г. в Лондоне. В нем, сравнив рабочее законодатель­ство Англии с другими странами, Ковалевский пришел к выводу, что возник­новение рабочего вопроса на Западе относится именно ко второй половине XIV ст.

С 1877 г. Ковалевский преподавал в Московском университете, впослед­ствии был избран в нем профессором государственного права и сравнитель­ной истории права. Занятия в архивах Англии дали Ковалевскому материал для докторской диссертации «Общественный строй Англии в конце средних веков», которую он защитил в 1880 г. в Москве. В ходе работы над ней он бле­стяще справился с огромным пластом рукописных источников, что позволило раскрыть на фоне экономических порядков и в связи с политическим строем эпохи социальные отношения в Англии: экономическую и политическую мощь дворянства и духовенства, отсутствие резкого антагонизма между выс­шими и средними слоями, глубокие изменения в судьбе крестьянства, вызван­ные развитием фермерства, перемещение сельского населения в города и рост городской жизни. В том же 1880 г. опубликовал брошюру «Английская кон­ституция и ее историк», посвященную труду видного британского юриста, профессора Оксфордского университета Вильяма Стебса «Конституционная история Англии»1, который в бытность Ковалевского в Лондоне издал второй и третий тома своего фундаментального исследования. Работа Ковалевского не осталась без внимания. Журнал «Отечественные записки» поместил ее разбор на своих страницах, отметив, что брошюра «представляет критиче­скую оценку Стебса и сравнение его с другими историками английской кон­ституции, главным образом, с Галламом и Гнейстом», но написана «не для нашей публики, в огромном большинстве не имеющей о Стебсе никакого по­нятия». «Тем не менее, в особенности при сравнении Стебса с другими историками английской конституции Ковалевский дает замечания очень ин­тересные, даже независимо от бедности нашей литературы по предмету брошюры»[320] [321].

Однако работать дальше в русле изучения конституционного строя страны становилось небезопасно. С первого дня вступления на престол Александр III рассматривал учебные заведения как рассадник недовольства существую­щим положением.

Был введен университетский устав 1883 г., отнимавший всякую свободу у профессуры и студенчества. Либеральные профессора были уволены. Настороженно в министерстве народного просвещения относились и к Ковалевскому - предмет его исследования, касавшийся западноевропей­ских конституций, по тем временам казался очень подозрительным. Критиче­ское отношение к тогдашней правительственной политике делало Ковалев­ского в глазах министра просвещения И. Д. Делянова «опасным человеком». В числе первых ему предложили оставить университет: «... лучше иметь на кафедре преподавателя со средними способностями, чем особенно даровитого человека, который, однако, несмотря на свою ученость действует на умы мо­лодежи растлевающим образом»1, написал министр в резолюции по поводу увольнения профессора, таким образом сформулировав и свое кредо по пово­ду университетской профессуры в целом. 6 июня 1887 г. ученый, которого К. Маркс называл одним «из моих научных друзей», был вынужден покинуть Россию. 18 лет он жил за границей, читал лекции в разных европейских и аме­риканских университетах, в том числе в Оксфорде.

В августе 1905 г. М. М. Ковалевский вернулся в Россию и активно вклю­чился в политическую и преподавательскую работу: был избран в первую Го­сударственную думу, в 1907 г. - в Государственный совет от академических организаций и университетов, стал профессором Петербургского университе­та (1905-1916), преподавал в Политехническом университете и на Высших женских курсах.

Ковалевский был одним из первых российских историков и юристов, кто преодолел безусловное влияние немецкой науки и широко воспринял идеи на­учной мысли Англии и Франции. В изданном в 1917 г. сборнике статей, посвя­щенных М. М. Ковалевскому, объяснялось это предпочтение: «Тяготение Ко­валевского к Англии и к Франции объясняется не только тем, что ему больше нравилась английская и французская наука, бывшая сорок лет тому назад бо­лее проникнутою позитивным духом, нежели немецкая, но и тем, что это - две страны, в учреждениях которых наиболее воплотились принципы свобо­ды, демократии и прогресса»[322] [323].

Высочайший авторитет М. М. Ковалевского побудил привлечь его к напи­санию исторического раздела статьи «Великобритания» в энциклопедическом словаре Гранат[324], фундаментальность этой работы позволила издать ее в виде отдельной книги[325]. Многочисленные труды, печатавшиеся частью в России, частью за границей, свидетельствуют о широте научных интересов автора, огромной эрудиции, самостоятельности и силе мысли. Личность М. М. Кова­левского, как историка-англоведа, заслуженно стала темой защищенного в Казани в 2002 г. диссертационного исследования О. В. Бодрова, который определил вклад ученого в российское англоведение в следующих словах: «М. М. Ковалевский стал без преувеличения первым отечественным истори- ком-англоведом и внес неоценимый вклад в разработку всех наиболее акту­альных с общественной и научной точек зрения вопросов британской исто­рии. Его магистерская диссертация открывала российскому читателю неиз­вестный до этого ему мир общественного самоуправления и местных органов власти “по-английски”; докторская - закладывала фундамент будущих со­циально-экономических исследований “классической” буржуазной школы аграрной истории Англии; “английский цикл” статей по эпохе революции XVII в. обозначил “поворотный момент” в смене вех изучения проблемы как религиозно-политического переворота и “истории мятежа” к позиционирова­нию фундаментальных материальных факторов: экономического, социально­го и демографического; занятия по сравнительному государственному право­ведению наглядно продемонстрировали своеобразие и стабильность англий­ского политического уклада. А вынужденная эмиграция, блестящее знание “архивной” и современной ему Англии, знакомство с яркими представителя­ми ее общественной и научной элиты позволили стать российскому ученому связующим звеном между Западом и Востоком, “русским полпредом” за рубе­жом и представителем “западной гражданственности” в России»1.

Общественно-политическая обстановка в России после убийства в 1881 г.

императора Александра II не способствовала изучению западного обществен­но-политического опыта. 8 марта 1881 г. на совещании высших чинов Россий­ской империи решительная схватка конституционалистов, поддерживавших конституционный проект М. Т. Лорис-Меликова, и охранителей завершилась победой последних. Новый император Александр III по совету К. П. Победо­носцева немедленно отправил Лорис-Меликова в отставку и приступил к реа­лизации консервативно-охранительной политики контрреформ. На «всепод- данейшем докладе» он начертал синим карандашом: «Слава Богу, этот пре­ступный и спешный шаг к Конституции не был сделан, и весь этот фантастический проект был отвергнут в Совете Министров»[326] [327].

29 апреля 1881 г. по всем церквям России был зачитан императорский ма­нифест «О незыблемости Самодержавия». Издатель «Русского вестника» М. Н. Катков, перешедший на консервативные позиции и ставший сторонни­ком жесткого курса Александра III, откликнулся на манифест восторжен­ными словами: «Теперь мы можем вздохнуть свободно. Конец малодушию, конец всякой смуте мнений!». М. Н. Катков поддержал и осуждение самих исследований западного парламентаризма. По его убеждению, не следует до­биваться парламентаризма, поскольку эта доктрина может быть годна только как средство постепенного ослабления власти и перемещения ее в другие руки. К началу 1880-х гг. от «англофильских» увлечений Каткова ничего не осталось. Теперь он с одинаковым рвением отрицал необходимость не только конституции для России (о чем и в пору своего увлечения английским поли­тическим опытом он и не помышлял), но и требование законосовещательного представительства при самодержавном монархе. Между конституцией и пред­ставительством, по мнению Каткова было «не более разницы, чем между лом­кой и крушением». Если представительство - дело нужное и полезное, - во­прошал Катков, - то зачем давать его в малом и недостаточном объеме, с огра­ниченными функциями? Если же это дело неполезное, то зачем начинать его? «В деле государственном что не нужно, то вредно. Мы возбудим страсти, раз­дражим умы, направим их в фальшивую сторону и вместо благодарности за желание угодить им и потешить их навлечем на себя их ненависть и вместе презрение»1.

Хотя центральным пунктом официальной идеологии стала идея о незы­блемости самодержавия как власти, единственно возможной в России, работа по исследованию государственного строя зарубежных стран не останавлива­лась. Начиная с 1881 г. неоднократно (силами студентов и слушателей) публи­ковались лекции о государственных учреждениях и государственном праве профессора Петербургского университета, правоведа и либерального полити­ческого деятеля Александра Дмитриевича Градовского (1841-1889)[328] [329]. Венчает научную деятельность Градовского фундаментальный труд «Государственное право важнейших европейских держав», в котором он показал исторический процесс образования современных государств[330]. При жизни Н. Д. Градовского был опубликован только первый том книги, целиком посвященный конститу­ционной истории Англии. Смерть автора помешала издать вторую часть этого труда. Она вышла только в 1894 г. под редакцией профессора Н. М. Коркуно- ва[331] В ней излагается существо, принципы и отличительные черты европей­ского государственного устройства. Впоследствии этот труд был включен в четвертый и пятый тома собрания сочинений Н. Д. Градовского[332].

Степан Федорович Фортунатов (1850-1918) закончил Московский уни­верситет со степенью кандидата исторических наук. Остался при университе­те для подготовки к получению звания профессора. Отправился за границу, где слушал лекции фрайбургского профессора Гольста по истории США. С 1886 г. состоял приват-доцентом Московского университета, читая пооче­редно курсы по истории европейских государств XIX в. и США. Был также лектором на высших женских курсах профессора Герье. Собственная публи­каторская активность Фортунатова была не очень высока. Ему принадлежат две монографии. Первая из них (1875) посвящена видному английскому поли­тическому деятелю, одному из лидеров оппозиции в парламенте Карлу I Ген­ри Вену1. Вторая (1879) - политическим учениям в Соединенных Штатах[333] [334]. Но до нас дошли тексты его лекций: их конспекты, составленные слушатель­ницами Московских высших женских курсов, были размножены литогра­фическим способом. Среди них «История Англии 19-го века»[335] и «История Англии и Германии 19-го века»[336]. Ныне они хранятся в фондах Российской го­сударственной библиотеки.

Проблема конституционного развития нашла отражение в труде Владимира Георгиевича Щеглова (1854-1927) «Характеристика современного социально­политического строя главнейших западноевропейских государств»[337]. Эта кни­га представляет собой магистерскую диссертацию, защищенную в Казанском университете. Впоследствии В. Г. Щеглов перешел к изучению тем, не связан­ных с зарубежными странами, работал профессором Демидовского юриди­ческого лицея в Ярославле, был его заслуженным профессором и директо­ром (1910-1917), а после преобразования лицея в университет - профессором Ярославского государственного университета (1918-1923).

Николай Осипович Куплеваский (1847 - после 1918) в 1888 г. в Харьковском университете защитил докторскую диссертацию «Государственная служба в теории и в действующем праве Англии, Франции, Германии и Цислейтан- ской Австрии»[338], после чего в должности ординарного профессора по кафедре государственного права читал разные курсы, в том числе курс русского госу­дарственного права.

Лекции по государственному праву принесли известность рано ушедшему из жизни служащему Московского главного архива Министерства иностран­ных дел и приват-доценту Московского университета Александру Германо­вичу Аммону (1860-1891). Ему принадлежат статьи «Политическая жизнь

Англии в эпоху реставрации Стюартов», «Влияние революции 1688-1689 гг. на государственный строй Англии», а также изложение книги «Народное пра­вительство» известного английского исследователя древнего права Генри Самнера Мэна в «Юридическом вестнике»1.

Обширно научное наследие выпускника Петербургского университета Ва­силия Никифоровича Александренко (1861-1909). Ученые степени магистра и доктора государственного права он получил в Московском университете. После сдачи магистерского экзамена был командирован в Англию, где рабо­тал в архивах и в библиотеке Британского музея. Из английских наблюдений выросли его статьи «Новая реформа местного управления в Англии, ее харак­тер и значение»[339] [340], «Порядок делопроизводства в английском тайном совете»[341], «Из истории английских университетов»[342], «Из переписки княгини Ливен с графом Греем»[343], «Из жизни русских студентов в Оксфорде»[344], «Русская по­сольская церковь в Лондоне в ХУШ веке»[345], «Английская печать и отношение к ней русских дипломатических агентов в ХУШ столетии»[346]. Однако главным результатом занятий в Лондоне стала магистерская диссертация «Англий­ский тайный совет и его история», опубликованная отдельной книгой[347]. Как отмечал В. Н. Александренко во введении к ней, задача исследования заклю­чалась в том, «чтобы проследить историю тайного совета в связи с общим хо­дом политических событий и изменения общественного строя. Согласно ха­рактеру деятельности совета и степени его власти история учреждения разде­лена на три периода: первый - от начала XIII столетия до половины XVII века, второй - до Пита младшего и наконец третий - до наших дней. В первой части исследование оставляет совет в то время, когда он достиг и высшего могуще­ства и высшей слабости. В дальнейшем продолжении будут представлены история партий и образование кабинета и, наконец, восстановление почти са­мостоятельной деятельности совета в области народного образования и кон­троля местного управления»1.

С 1888 г. и вплоть до скоропостижной кончины В. Н. Александренко зани­мал кафедру международного права в Варшавском университете, который вновь был открыт путем преобразования в 1869 г. Варшавской главной шко­лы[348] [349] в Императорский Варшавский университет. На эту должность он был назначен по рекомендации профессоров В. И. Сергеевича и Ф. Ф. Мартенса.

B. Н. Александренко много внимания уделял исследованию международных отношений, оставив после себя источниковедческие и исследовательские ра­боты. Он тщательно изучал русские дипломатические документы, опублико­вал двухтомник «Реляции князя А. Д. Кантемира из Лондона»[350] и «Собрание важнейших трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными державами (1774-1906)»[351] В разное время он опубликовал статьи «Участие Английского Тайного совета в дипломатических сношениях Англии с Рос­сией, 1566—1649»[352], «Наполеон и Англия (1802-1815)»[353], «Император Павел I и англичане»[354], «Россия и Англия в начале царствования Николая I»[355]. Его крупнейшей работой стала двухтомная докторская диссертация «Русские ди­пломатические агенты в Лондоне в ХУШ веке»[356]. Преждевременная смерть помешала В. Н. Александренко осуществить все свои планы. Полный список публикаций ученого содержится в некрологе, опубликованном в «Варшавских университетских известиях» Е. В. Спекторским[357].

С 1890-х гг. количество работ англоведческого профиля значительно уве­личилось, особенно быстро оно росло после смерти Александра III. Объясняя это обстоятельство с высоты прошедших лет, М. М. Ковалевский в статье «Начало русско-английского сближения», заметил, что «Англия продолжала оставаться хитрым Альбионом», но это не мешало «интересоваться ее обще­ственным укладом и даже в большей степени, чем политическим, постановкою в ней высшего преподавания, ее судом присяжных, ее местным самоуправ­лением»1. Англоведение выросло не только количественно, но заслугами Н. И. Кареева, П. Г. Виноградова, Д. М. Петрушевского, А. Н. Савина, И. Н. Гра­ната и многих других вышло на заслуживший международное признание научный уровень.

Событием исключительного научного значения стала публикация в 1892 г. первого тома 7-томной «Истории Западной Европы в новое время» Николая Ивановича Кареева (1850—1931)[358] [359]. Первое издание этого труда вышло в 1892— 1917 гг., но общественный интерес к нему был столь велик, что параллельно с первым выпустили 2-е (1898-1903), 3-е (1904-1908), 4-е (1908-1916) и 5-е (1913-1915) издания. Обширность труда, могущая вызвать своим объемом за­труднения у массового читателя (цензура разрешила печатание 6-го тома только потому, что в нем более 800 страниц, отчего книга якобы большого распространения не получит[360]), побудили Н. И. Кареева в 1910 г. выпустить однотомный «Общий курс истории XIX века»[361], в основу которого были поло­жены лекции, читавшиеся в Петербургском университете[362]. В том же году Ка- реев издал еще более сжатую по объему и предназначенную для самообразо­вания книгу «Краткая история прошлого столетия»[363]. В изложение историче­ского пути Западной Европы в Новое время, стержнем которого у Кареева выступает закономерный прогресс капиталистического производства с сопут­ствовавшими ему социальными антагонизмами, с одной стороны, и поступа­тельная демократизация европейского общества, с другой, вписано внутрипо­литическое и социальное развитие Англии, где, по его словам, характерные для «западного пути» социально-политические процессы «совершались рань­ше и полнее», чем в других странах Европы.

Выход книг Кареева, какого бы объема и предназначения они ни были, не­изменно вызывал благожелательные отклики в прессе. «Исторический вест­ник» в связи с публикацией «Истории Западной Европы в новое время» от­кликнулся рецензиями историка П. А. Конского, подписанными инициалами «П. К.» и «П. А. К.». В рецензии на четвертый том уже второго издания книги ее автор отмечает, что труд Кареева единственный в своем роде, «оригиналь­но построенный», «строго выдержанный, вполне научный и доступный боль­шинству. Не говоря о русской литературе, даже в иностранной нельзя указать такого общего сочинения по истории Западной Европы, где бы с такой полно­той трактовались социальные и экономические отношения, где была бы так объективно и основательно освещена культурносоциальная история»1.

В подробной рецензии на пятый том ее автор отводит труду Кареева вы­дающееся место в исторической литературе эпохи: «“История Западной Евро­пы” проф. Кареева занимает среди европейских трудов по истории XIX века особое, совершенно самостоятельное место Он ставит социальную исто­рию и культурное движение эпохи, а не историю политическую, как это ви­дим в общей литературе по истории XIX века. Достаточно сравнить всем из­вестные истории Х1Х века Файфа, Лейкснера (“Наш век”), Вебера (два послед­них тома), Лоренца, Торсое, Сеньобоса и недавно переведенное “Историческое развитие современной Европы” Ч. Эндрьюса - с “Историей” проф. Кареева, чтобы видеть глубокую разницу, как в самой постановке вопросов, так и в рас­пределении материала. Оттого нас не подавляют в его труде сложные между­народные дипломатические отношения, запутанные переговоры или подроб­ности биографического характера. Выяснив успех реакции против политиче­ских движений 1830 г. в трех первых главах отдела о тридцатых и сороковых годах, проф. Кареев рассматривает историю политических, социальных и на­циональных стремлений в отдельных странах. Эти стремления тесно пере­плетались в разных странах Западной Европы. Целью политических движе­ний, отличавшихся своим антиклерикализмом, была политическая свобода в форме конституционной монархии, а социальным вопросом, осложнявшим политическую борьбу того времени, был вопрос рабочий и крестьянский. говоря в отдельной главе об английском законодательстве тридцатых и сороковых годов, проф. Кареев выделяет именно важнейшие реформы этого времени: подробно разбирает фабричное законодательство в Англии в связи с публицистикой того времени, агитацией рабочих союзов и положением ан­глийских рабочих. Следует отметить, далее, выдающуюся главу в труде проф. Кареева о чартистском движении в Англии (стр. 232-255). История чартизма очень мало разработана, а в общих трудах по истории Европы об этом движе­нии ничего нет (У Эндрьюса, например, даже не упоминается о нем). Н. И. Кареев рассматривает настроение народной массы в Англии после рефор­мы 1832 г. и “Народную хартию”, разделение чартистов на партии, и останавли­вается на судьбе этого движения. Мы не сомневаемся в том, что выдаю­щийся труд проф. Кареева будет по достоинству оценен истинными предста­вителями науки, и ценному сочинению этому, как единственному в своем роде, будет отведено почетное место в нашей исторической литературе»[364] [365].

В связи с публикацией шестого тома «Истории Западной Европы в новое время» Кареева рецензент в «Современном мире» писал: «Обстоятельное, по строго продуманному плану развивающееся изложение, громадный материал, которым располагает автор, точная и меткая характеристика явлений со­циально-экономических и явлений культурных и политических - все это обе­спечивает его труду почетное и прочное место в русской исторической литературе»1.

На «Общий курс истории XIX века» Н. И. Кареева «Вестник Европы» откликнулся развернутой рецензией И. И. Иванюкова: «Эта книга читается с захватывающим интересом и будит мысль. В общих курсах по истории XIX века мы обычно находим почти исключительно обзор политических со­бытий; в работе проф. Кареева - из сорока глав тринадцать посвящены эконо­мической жизни и умственным течениям. Оригинален также план книги. Вместо того, чтобы излагать, как обыкновенно делается, историю отдельных стран, автор изучает общую историческую жизнь Западной Европы, рассма­тривает ход тех явлений, которые универсальны, т.-е. присущи более или ме­нее всем странам Запада, причем все особенное, все характеризующее истори­ческую физиономию отдельных стран, не затушевывается совершенно, а от­водится лишь на второй план. Из огромного числа фактов автор умеет выбрать именно такие, которые ярко характеризуют индивидуальность отдельных стран. Уже не в первый раз автор проводит взгляд, что для европейского За­пада существует общий ход истории, который может быть предметом особого научного изучения»[366] [367].

«Современный мир», в свою очередь, хвалил «Краткую историю прошлого столетия» за то, что она «дает прекрасно систематизированный подбор исто­рических фактов, наиболее характерных для XIX века. Эта книжка решитель­но предпочтительнее Сеньобоса, Марешаля и тому подобных переводных историй XIX столетия, сильно превосходящих размерами “Краткую историю прошлого столетия”, но не дающих того, что она дает, - в смысле системати­зации материала и выдержанности общих взглядов»[368].

В огромном научном багаже Кареева выделяется книга «Происхождение современного народно-правового государства: Исторический очерк конститу­ционных учреждений и учений до середины XIX века»[369]. Для Кареева консти­туционное государство и правовое государство - понятия тождественные. Он доказывает преимущества конституционной формы государственного устрой­ства. Книга Кареева остается в числе лучших работ, посвященных истории социально-политических учений, демократических движений и становлению конституционного права в государствах Западной Европы. Англии в ней по­священы отдельные главы: «Английская конституция до середины XVIII века», «Английские политические учения XVII века», «Демократизация английских учреждений во второй половине XIX века», но не только. Кареев прослежива­ет влияние событий во Франции на политические решения, принимаемые в Англии, например, реакцию в ней против французской революции конца XVIII в., влияние на нее июльской революции 1830 г. В контекст глав, посвя­щенных политической борьбе в эпоху реставрации, революционным движе­ниям 1830 г. и рассмотрению сущности либерализма, включает вопрос о сво­боде печати, собраний и равноправии католиков в Англии, о проведении первой парламентской реформы и ее следствиях, рассматривает «народную хартию» и чартистское движение, анализирует экономический либерализм школы Адама Смита, движение в пользу государственного невмешательства в эконо­мическую жизнь.

Н. И. Кареев являлся депутатом I Государственной думы от партии каде­тов, был сторонником конституционных преобразований в России, поэтому история парламентских реформ интересовала его не только теоретически. Ка- реев работал над книгой, посвященной истории развития политических форм государственного управления в Западной Европе, в период, когда многие жда­ли, что в России, наконец, появятся парламент, конституция и всеобщее изби­рательное право. Издание вышло в свет в 1908 г., и авторское посвящение - «Бывшим товарищам, членам Первой государственной думы...» - подчеркива­ло актуальность исследования, в котором на примере истории многих стран, перестроивших свой политический порядок, опираясь на идеалы конституци­онализма, доказывалась неизбежность эволюции власти от абсолютной мо­нархии к парламентско-конституционным формам управления.

В сообществе российских англоведов-юристов выдающееся место занял Владимир Федорович Дерюжинский (1861-1920). Он окончил юридический факультет Московского университета, стажировался в Париже и Гейдельберге, работал в Московском, Юрьевском и Петербургском университетах. В. Ф. Де­рюжинский известен как автор классических работ по государственному и по­лицейскому праву (в дореволюционной России полицейское право выступало прообразом современного административного права), видный юрист, публи­цист и общественный деятель. Он печатался в «Вестнике Европы»1 и других изданиях, был редактором «Журнала Министерства юстиции» (с 1895 г.) и журнала «Трудовая помощь» (с 1897 г.). Его книга о гарантиях личной свобо­ды в Англии «Habeas Corpus Act и его приостановка по английскому праву»[370] [371] дает полное и обстоятельное изложение английского законодательства и ан­глийской практики в отношении обеспечения личной свободы. Как писал вы­дающийся российский государствовед Н. М. Коркунов в «Журнале министер­ства юстиции», «хотя по имени «Habeas Corpus известен у нас каждому мало- мальски образованному человеку, но правильное и ясное представление о существе этого института встречается редко даже среди людей, специально изучающих право». И уж, конечно, изображение борьбы, «какую английскому правительству приходилось выдерживать в парламенте каждый раз, как при испрошении приостановки Habeas Corpus, так и при обсуждении биллей об амнистии», «делает произведение автора лучшим руководством для ознаком­ления с институтом Habeas Corpus не только у нас, но и вообще в континен­тальной европейской литературе»1.

Особую известность В. Ф. Дерюжинскому принес неоднократно переизда­вавшийся труд «Полицейское право»[372] [373]. Из-за обилия материала по Англии эта книга имеет непосредственное отношение к англоведению. Дерюжинскому также принадлежат работы «Новые явления в развитии английской демокра- тии»[374], «Из истории политической свободы в Англии и Франции»[375], «Очерки политического развития современной Англии»[376]. Последняя из названных книг включила статьи о трудах Альберта Дайси и Джеймса Брайса, о полити­ке английского кабинета министров и о рабочих депутатах в парламенте. Де- рюжинский сотрудничал с Энциклопедическим словарем Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона, написав для него ряд статей («Гладстон» и др.).

В российское англоведение начала ХХ в. должно быть вписано имя знато­ка английского права, уроженца Гродно, приват-доцента Петербургского уни­верситета и профессора Высших Женских курсов Павла Исаевича Люблинско­го (1882-1938). Среди 300 опубликованных им работ выделяется фундамен­тальное исследование «Очерки уголовного суда и наказания в современной Англии»[377]. В «Журнале министерства юстиции» В. Шелгунов в рецензии на книгу заметил: «Обозревателю редко приходится начинать свой обзор какого- либо нового труда прямо с рекомендации его читателям. В данном случае трудно удержаться от такого приема в виду того чрезвычайного интереса, ко­торый представляет книга Люблинского. Это не отвлеченное сухое из­ложение отдельных институтов, а ряд действительно живых очерков, в кото­рых автор стремится уловить внутреннюю связь в отдельных происходящих реформах. Достигнуть жизненности, а порою даже картинности изложения, автору, без сомнения, помогло личное знакомство с английскою жизнью»1.

П. И. Люблинскому принадлежит раздел по английскому праву в статье «Великобритания» в энциклопедическом словаре Гранат[378] [379], а также работы «Государственная опека и принудительное воспитание детей в Англии», «Про­цессы о ведовстве и английский суд присяжных», статьи в юридических журналах, в частности, в «Журнале министерства юстиции»[380]. После 1917 г. Люблинский продолжал работу на юридическом факультете Петербургского университета (а затем в Юридическом институте, где до своей смерти заведо­вал кафедрой уголовного процесса), а также сотрудничал с Педагогическим институтом имени А. И. Герцена.

Активно печатался приват-доцент Новороссийского университета Георгий Емельянович Афанасьев (1848-1926), опубликовавший лекции «Два момента конституционной истории Англии XIX в.», «Две публичные лекции о Марии Стюарт», «Ричард Кобден и свобода торговли», «Английская революция 1688 г. и русская революция 1917 г.»[381]. Он первым из российских исследователей на­писал историю Ирландии, опубликовавшим в 1884 г. лекцию «Судьбы Ирлан­дии»[382], которая, по мнению автора, «содержала много пробелов». В 1907 г. на основе курса публичных лекций, прочитанных в Киеве, издал книгу «Исто­рия Ирландии»[383], на следующий год - сборник трудов, включивший и статьи по английской истории[384]. В Казани вышло объемное исследование Александра

Николаевича Потехина (?-?), «Очерки из истории борьбы англиканства с пу­ританством при Тюдорах (1550-1603 гг.)», защищенное в качестве магистерской диссертации1. В Киеве работа известного юриста и публициста Александра Соломоновича Гольденвейзера (1855-1915) «Социальные течения и реформы XIX столетия в Англии»[385] [386]. Хвалебной рецензией А. И. Фаресова откликнулся на нее журнал «Исторический вестник»: «Книга г. Гольденвейзера представ­ляет не только историю изменения земледельческого характера английского хозяйства в промышленный, с быстрым развитием одновременно пролетариата и обогащением класса собственников, но также знакомит нас с практически­ми мероприятиями в строе английской индустрии, клонящимися к уравнове­шиванию и взаимности интересов рабочих и капиталистов. Таким образом, не смотря на компилятивный характер книги, составленной по двухтомному произведению Шульце-Геверница («Zum socialen Frieden»), она имеет и для нас живой интерес»[387].

Сам факт появления рецензии на книгу, посвященную зарубежной стране, не частый для этого журнала случай.

Рост интереса в России к британскому опыту социально-политического развития и реформирования стимулировала Первая российская революция. Крупные историки и юристы (в их числе Н. И. Кареев, М. М. Ковалевский, П. Н. Милюков, М. Я. Острогорский, Л. И. Петражицкий, Ф. Ф. Кокошкин,

В. Д. Набоков, П. Б. Струве, П. И. Новгородцев, В. А. Маклаков и др.) вошли в Конституционно-демократическую партию и были избраны в Государствен­ную думу. Общественно-политический подъем вызвал настоящий издатель­ский бум историко-политико-юридической литературы, посвященной консти­туционному строю и демократическим достижениям европейских стран, в особенности Великобритании. Н. И. Кареев пишет вышедшую в 1908 г. фундаментальную, 500-страничную, работу «Происхождение современного народно-правового государства», где доказывает преимущества конституци­онной формы политического устройства и показывает, что многие страны пе­рестроили свой политический порядок, опираясь на идеалы конституциона- лизма[388].

Вышли сборники статей «Конституционное государство»[389], «Системы из­бирательного права Западной Европы и Северо-Американских Соединенных

Штатов»1, «Политический строй современных государств»2. В последнем из них статья «Государственный строй Англии» принадлежит перу известней­шего англоведа П. Г. Виноградова3, очерк, посвященный конституциям бри­танских колоний, Дионео4. Были опубликованы книги Николая Александрови­ча Рожкова (1868-1927) «От самовластия к народовластию: очерки из истории Англии, Франции и Германии»5, Соломона Яковлевича Цейтлина (1876-1913) «Избирательное право в современных конституционных государствах» и «Учре­дительные и законодательные собрания в конституционных государствах»6, Николая Яковлевича Новомбергского (1871-1949) «Освобождение печати во Франции, Германии, Англии и России»7. Все они включают материалы, отно­сящиеся к Англии.

Интерес к материалам по западной, особенно английской, истории, поли­тике и действительности диктовался необходимостью поиска ключей к пони­манию перспектив модернизации Российской империи и развития демократи­ческих институтов. Разными издательствами и в разных переводах с языков оригиналов под научной редакцией известных российских юристов-государ- ственников были выпущены сборники конституций европейских стран. В пя­ти выпусках вышло «Собрание конституционных актов» в издательстве В. М. Саблина. В его втором выпуске помещены конституционные законы Англии8. Был издан сборник конституций, подготовленный Исааком Данило­вичем Новиком (1861-1924)9.

В проектах по публикации текстов конституций европейских стран уча­ствуют крупные российские правоведы Фёдор Фёдорович Кокошкин (1871­1918), Владимир Матвеевич Гессен (1868-1920) и Борис Эммануилович Нольде (1876-1948). Сборник «Тексты важнейших основных законов иностранных [390] [391] [392] [393] [394] [395] [396] [397] [398] государств» под редакцией Ф. Ф. Кокошкина выпустили книгоиздатели М. и С. Са­башниковы1. В него вошли важнейшие конституционные законы Англии. В двух томах, изданных под редакцией Гессена и Нольде, приведены тексты конституций почти всех современных (на то время) государств, включая Кана­ду и Австралию[399] [400]. «Переводы исполнены со всей тщательностью и точностью», а «небольшие исторические очерки, сопровождающие каждый из приведенных текстов конституций, дают некоторый исторический материал для суждения о характерных особенностях некоторых конституций в связи с особенностями их происхождения», - отметил автор рецензии в «Современном мире» А. Голь- денберг, в то же время не одобрив подход по отношению к конституции Ан­глии, «относительно которой составители ограничиваются указанием, что та­ковой в писанном виде не существует и что “некоторые писанные акты и стату­ты, в которых заключается небольшая часть источников действующего права” все же не дают характеристики государственного “строя Англии в его целом, характеристики единой великой системы публично правовых норм”»[401].

В 1916 г. Советом Московского университета В. М. Гессену была присуж­дена степень доктора государственного права за диссертацию «Основы кон­ституционного права» (она же стала и последней его научной работой)[402]. В «Юридическом вестнике» с рецензией на нее выступил профессор Москов­ского университета Ю. В. Ключников: «Пред нами книга, которую с одинако­вым вниманием прочтет и студент, готовящийся к экзамену по государствен­ному праву, и представитель широких интеллигентных кругов, интересую­щийся правовыми вопросами. Не обойдет ее своим вниманием и специалист. Главная задача книги - дать обзор основных элементов конституционного го­сударства, указать их историческую эволюцию, выявить взаимоотношения между ними. Эту цель автор осуществил с полным успехом»[403]. Выдаю­щийся труд Гессена сохранил огромный познавательный потенциал до сегод­няшнего дня, он получил свое второе рождение, будучи переизданным спустя почти сто лет после своего первого появления в свет[404].

Общественно-политическая проблематика также нашла широкое отраже­ние на страницах российской периодической печати. Об этой стороне публи­кационной активности «толстых» журналов периода до 1881 г. говорилось выше, а также пойдет речь в отдельном очерке.

<< | >>
Источник: И. Р. Чикалова. ВЕЛИКОБРИТАНИЯ ОСМЫСЛЕНИЕ ИСТОРИЧЕСКОГО ОПЫТА В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ (XIX-начало XX в.). 2018

Еще по теме 1.3. Политическая история и эволюция государственных учреждений Великобритании:

  1. 1. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ
  2. 5. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ В VIII—V ВВ. ДО II. Э.
  3. Тема 7. Социально-экономическая модернизация и эволюция государственной власти в России в начале ХХ века
  4. § 1. ГОСУДАРСТВО И ГОСУДАРСТВЕННЫЕ УЧРЕЖДЕНИЯ
  5. § 2. ПРЕДМЕТ И ЗАДАЧИ ИСТОРИИ ГОСУДАРСТВЕННЫХ УЧРЕЖДЕНИИ ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ
  6. § 3. ИСТОЧНИКИ ИСТОРИИ ГОСУДАРСТВЕННЫХ УЧРЕЖДЕНИЙ ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ
  7. § 4. ВОПРОСЫ ИСТОРИОГРАФИИ ИСТОРИИ ГОСУДАРСТВЕННЫХ УЧРЕЖДЕНИИ ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ
  8. ГЛАВА III ГОСУДАРСТВЕННЫЕ УЧРЕЖДЕНИЯ МОНАРХИИ С БОЯРСКОЙ ДУМОЙ И БОЯРСКОЙ АРИСТОКРАТИЕЙ XVII в.
  9. § 4. МЕСТНЫЕ ГОСУДАРСТВЕННЫЕ УЧРЕЖДЕНИЯ
  10. § 2. ВЫСШИЕ ГОСУДАРСТВЕННЫЕ УЧРЕЖДЕНИЯ
  11. § 3. ЦЕНТРАЛЬНЫЕ ГОСУДАРСТВЕННЫЕ УЧРЕЖДЕНИЯ