2.7. Рабочий класс, чартизм, тред-юнионизм и кооперативное движение в Англии
Промышленная и аграрная революции оказали огромное воздействие на социальные процессы, в том числе привели к возникновению промышленного пролетариата. С одной стороны, быстро растущая промышленность и обслуживающий сектор предоставляли множество новых производственных мест.
С другой стороны, в результате аграрной революции часть сельского населения превращалась в свободную наемную силу с перспективой либо стать безземельными сельскохозяйственными рабочими, либо оторваться от земли и мигрировать в города в поисках работы в несельскохозяйственном секторе экономики. В результате быстрый рост городского населения и внутренняя миграция стали массовым явлением. К 1910 г. в английских городах проживало 75 % населения страны. На рост городов решающее воздействие оказала концентрация в них фабричного производства. Одним из них стал Манчестер, превратившийся в крупнейший центр хлопчатобумажной промышленности. Если в 1786 г. в нем была одна фабрика, принадлежавшая Ричарду Аркрайту, то уже через 15 лет - свыше 50 бумагопрядильных предприятий. Соответственно росло и население, выросшее с 50 тыс. в 1790 г. до 500 тыс. человек к 1900 г. К концу XIX в. население Лондона достигло 4 млн 700 тыс., число жителей Глазго превысило миллион.Развитие фабрично-заводской системы вело к формированию промышленного пролетариата. Сложившийся новый социальный класс промышленных рабочих неуклонно расширялся, пока не стал доминировать среди непосредственных производителей материальных благ. К концу XIX в. около 70 % трудящегося населения городов с более чем 100 тысячами жителей было занято в промышленности[1574] [1575]. К 1911 г. промышленность, строительство, транспорт и связь сконцентрировали в Великобритании большую часть самодеятельного населения страны - 51,5 %[1576].
Новые явления в социальной структуре европейских обществ нашли отражение в трудах, в фокусе которых оказался рабочий класс.
Прежде всего это касалось Англии, где социальные преобразования носили более глубинный характер. Так появились труды Ф. Энгельса, Г. Ностица, А. Кларка и Р. Ширарда, посвященные положению английских рабочих. Российские издатели не обошли их своим вниманием.Работу Фридриха Энгельса (1820-1895) «Положение рабочего класса в Англии»1, написанную им в 1845 г. опубликовали в Петербурге параллельно в двух переводах. В предисловии к ее немецкому изданию Энгельс писал: «В течение 21 месяца я имел возможность непосредственно, по личным наблюдениям и в личном общении, изучить английский пролетариат, его стремления, его страдания и радости, одновременно дополняя свои наблюдения сведениями из необходимых достоверных источников. В настоящей книге изложено то, что я видел, слышал и читал. Я заранее готов к тому, что не только моя точка зрения, но и приведенные факты будут оспариваться, подвергаясь нападкам с разных сторон, в особенности, когда моя книга попадет в руки англичан. Я также прекрасно знаю, что мне смогут указать там и тут на незначительные неточности, которых, при обширности предмета, требующего всестороннего обоснования, не избежал бы и англичанин, тем более, что даже в Англии нет еще ни одного сочинения, в котором, как в моем, рассматривалось бы положение всех рабочих. Но я, ни на минуту не задумываясь, бросаю английской буржуазии вызов: пусть она мне укажет на основании таких же документальных данных, какие привел я, хоть на один-единственный факт, неточность которого могла бы сколько-нибудь отразиться на изложенной точке зрения в целом». Определяя актуальность проблемы положения рабочих, Энгельс отмечал: оно «является действительной основой и исходным пунктом всех социальных движений современности, потому что оно представляет собой наиболее острое и обнаженное проявление наших современных социальных бедствий в своей завершенной классической форме условия существования пролетариата имеются только в Великобритании и именно в самой Англии»[1577] [1578].
Информативной представляется работа Ганса Ностица (?-?) «Рабочий класс Англии в XIX столетии», в 1902 г. изданная на русском языке[1579]. Хотя Г. Ностиц являлся немецким ученым, его труд в значительной части основан на оригинальных источниках, добытых в ходе шестимесячной поездки в Англию. В анализе рабочего класса как особой социальной группы Г. Но- стиц не замыкается в традиционной схеме - возникновение, количественный и профессиональный состав, организации, экономическая и политическая борьба. Все эти проблемы присутствуют, но они поданы в контексте общественно-политических процессов. В связи с этим Г. Ностиц подробно рассказывает о политической системе Великобритании, в том числе о парламентских реформах, оказавшихся благоприятными для рабочих: «во-первых, землевладельческое дворянство не только утратило свое полновластие в нижней палате, но и должно было уступить свое преобладание владельческим и вообще образованным классам; а во-вторых, рабочий класс, масса, начали стремиться к самостоятельной политической деятельности начинают достигать этой цели»1. Прогресс школьного и высшего образования, детально освещенный в книге, также имеет важные социальные последствия: «Более широкая постановка дела начального образования немало способствовала появлению и развитию общей потребности к высшему образовании. К этому присоединяется и все более распространяющееся убеждение в значении образования для жизни промышленной и практической. Оба эти мотива руководят как мелкой буржуазией, так и рабочими»[1580] [1581].
Специальный раздел книги посвящен тред-юнионам, цели которых состоят в защите профессиональных интересов рабочих в их трудовых отношениях с работодателями, в их материальном обеспечении в случае нужды, наконец, в реализации задач «общего характера» - гражданском, нравственном и умственном развитии рабочих. Впрочем, констатирует Г. Ностиц, «часто упомянутые в программах цели суть простые пожелания, осуществление которых откладывается до лучшего будущего и которым союз совсем не намерен стремиться в настоящем или путем переговоров, или путем революционным, или посредством законодательства»[1582].
Улучшение положения рабочих Г. Ностиц усматривает в развитии касс взаимопомощи и кооперативных обществ, повышении заработной платы и регламентации рабочего времени. Относительно стачек Г. Ностиц полагает, что «прогресс в условиях труда никоим образом не может объясняться исключительно, или даже только преимущественно, одними стачками, или рабочими союзами; но вполне установлено, что они были существенными вспомогательными средствами не только для приобретения того или другого преимущества, но в особенности для предупреждения регресса»[1583]. При этом Г Ностиц высоко оценивает «непосредственные переговоры рабочих и работодателей по конфликтным вопросам при участии посредников или третейских лиц». В системе посредничества и третейского урегулирования споров Г. Ностиц видит инструмент уничтожения или смягчения межклассовой вражды, а с другой стороны - существование этой системы способствует признанию предпринимателями равноправия рабочих.В 1904 г. перевели книгу «Фабричная жизнь в Англии» Аллена Кларка (1858—1943)1. Автор, выходец из рабочей семьи и сам рабочий, сумевший получить образование и стать учителем, написал ее на основе личных впечатлений и официальных парламентских материалов. Показав общие черты развития английской промышленности, А. Кларк охарактеризовал развитие фабричной системы на примере крупнейших промышленных городов графства Ланкашир. Его выводы удручающи. Природа разрушена, вместо деревьев возвышаются одни высокие фабричные трубы, молодое поколение вырастает, не зная ни цветов, ни пения птиц, ни зелени лугов, ни красоты деревьев. Фабричная жизнь своей монотонностью превращает людей в машины, увеличивает болезни, сокращает жизнь человека. Особенно вредно воздействие фабрики на нравственность и здоровье женщин, поколение за поколением фабричное население вырождается и создает все худшее потомство. Законы об ограничении детского труда не достигают цели, так что дети и плохо работают, и плохо учатся. А.
Кларк отрицает саму возможность смягчить пороки фабричного производства увеличением заработной платы. При ее росте продуктивность труда несоизмеримо увеличивается. А. Кларк сомневается в позитивном значении увеличения фабричной промышленности для развития страны. Поскольку фабричная система себя не окупает, пример Англии должен стать предостережением для других стран, которые не должны торопиться с форсированием развития промышленного производства.Высоко оценивая критический потенциал труда Кларка, академик И. И. Янжул, написавший предисловие к его русскому изданию, отметил, что Кларк «не везде прав в своем крайнем и последовательном пессимизме Англия, создавшая современный Ланкашир с колоссальной промышленностью, не может - увы! - вернуться опять к земледельческой идиллии доброго старого времени!»[1584] [1585]. В дальнейшем развитии фабричного законодательства и самодеятельности рабочих союзов и обществ покоится надежда рабочего класса на лучшее будущее. На утопичность социальных рецептов А. Кларка указал и рецензент журнала «Мир Божий» экономист А. М. Рыкачев: «У автора очень хорошие намерения: он ненавидит современную фабричную жизнь, требует облегчения участи фабричных рабочих, особенно женщин и детей, а в качестве радикального средства против зол фабричной системы предлагает полное ее уничтожение и возвращение к патриархальному земледельческому быту. Книжке вредит не то, что автор ее предается несбыточным мечтам, а то, что он не умеет найти необходимых границ между правами мечтателя, обязанностями добросовестного исследователя и задачами учителя-реформатора»[1586].
Анонимный рецензент в журнале «Образование» предупреждает потенциального российского читателя по поводу его возможных ожиданий: «Читая книжку Кларка, читатель получит о фабричной жизни в Англии довольно-таки смутное и сумбурное представление, но зато он получит живое представление о настроении, мечтах и стремлениях одного из деятелей этой жизни.
С этой только стороны книжка Кларка и представляет интерес»1.В один год с книгой А. Кларка, а именно в 1904 г., появилась на русском языке работа известного английского журналиста Роберта Ширарда (1861— 1943) «Белые рабы Англии»[1587] [1588], описывающая ужасающие условия труда и быта не вовлеченных в тред-юнионы рабочих наименее оплачиваемых производств (например, по изготовлению соды, свинцовых белил, гвоздей и цепей) и профессий (башмачников, портных, шерсточесальщиков). Р. Ширард не претендовал на некие новые открытия - положение рабочих было описано много раз прежде. Но он счел своим нравственным долгом «кричать» до тех пор, пока ни один житель британских островов не будет прикрывать неведением свое равнодушие к безобразиям, «благодаря которым каждому из нас стыдно носить имя англичанина». Именно нравственный протест против социальной несправедливости побудил российского издателя выпустить книгу. В журнале «Русская мысль» высказывается такое же мнение: «если уж следует стыдиться такого положения вещей, то никак не одним англичанам, так как условия жизни рабочих и в большинстве других стран не лучше, а даже хуже. Заработная плата, на которую автор указывает как на самую низкую, у нас в России считалась бы высокою»[1589].
Заложенный в книге императив к искоренению несправедливости позволяет ей, пишет «Русская мысль», «принести свою скромную долю пользы, в пределах своих сил более наглядному представлению о существующем зле и более энергичному стремлению к борьбе с ним»[1590].
Нарастание рабочего движения вызвало интерес к трудам об организациях трудящихся, методах и целях их деятельности, в частности, к книге Поля Рузье (1857-1934) «Профессиональные рабочие союзы в Англии». В 1895 г. парижский «Социальный музей», библиотека которого обладала наиболее полной коллекцией документов и периодических изданий по английскому рабочему движению, поручила группе ученых исследовать современное состояние английского тред-юнионизма. Рузье в сотрудничестве с Карбонселем, Фести, Флери и Вилельмом в итоге издали книгу «Профессиональные рабочие союзы в Англии»[1591], буквально сразу же переведенную на русский язык. Авторы представляли французскую науку, но их труд не являлся результатом кабинетных изысканий, обработки литературных источников. Рузье сообщает: «Мы посещали мастерские, опрашивали рабочих, выдающихся вождей юнионизма и предпринимателей, наблюдали за действием ассоциаций, проникали в семьи рабочих, присутствовали на конгрессах и собирали сведения из самых разнообразных источников, стараясь проверить их одни другими»1. Это позволило показать объективные предпосылки образования профсоюзов, которые становятся массовыми и успешными, когда рабочие достигают определенной зрелости, а во главе их становятся просвещенные и нравственные, часто на религиозной основе, руководители. В отдельных главах рассмотрены состояние и деятельность тред-юнионов таких отраслей, как строительство, земледелие, судостроение, машиностроение, текстильная промышленность, союзы докеров, углекопов, а также будущее профсоюзов в связи с появлением «новых тред-юнионов». В этой части книги приведен массив фактических данных, не имевших на то время аналогов в других трудах.
В рецензии на книгу «Мир Божий» подчеркивал буржуазно-либеральный подход авторов к рассматриваемому предмету[1592] [1593]. Об этом говорил и автор предисловия П. Б. Струве: по его словам, все, что выходит за пределы тред- юнионизма, а также его значение в общей картине социально-экономического быта и развития Англии рассматривается с буржуазно-либеральной точки зрения[1594]. Не сочло универсальным опыт английского тред-юнионизма и «Русское богатство», констатировавшее: «уместно поставить вопрос: доказано ли в книге французских авторов, что во всех странах, где развивается крупное производство, имеются в наличности условия, благодаря которым английские рабочие могли ввести в практику систему коллективного договора, предполагающую сильную организацию рабочего класса? Мы полагаем, что на этот вопрос можно ответить только отрицательно». И вообще, по мнению Русского богатства, «статьи французских авторов не выдерживают никакого сравнения с исследованиями Веббов «История тред-юнионизма» и «Промышленная демократия». В издании «Социального музея» мы не встречаем ни того детального, исчерпывающего знакомства с предметом, ни того мастерского анализа и критики, которыми отличаются труды английских авторов»[1595].
Эта критика может быть отнесена и к небольшой по объему и популярной по характеру брошюре французского историка Франсуа Фаньо (?-?) «Рабочее профессиональное движение в Англии»[1596]. Однако она, будучи изданной в России в революционный 1906 г., все же достигала своей цели - донести до рабочих дух, способы борьбы и достигнутые результаты английских тред- юнионов, поскольку в Англии профессиональное движение «является более давним, более жизнедеятельным и могучим, чем где бы то ни было»1.
Довольно большой резонанс вызвало издание в 1907 г. монументального труда по истории чартистского движения, его активного участника Роберта Гаммеджа (1815—1888)[1597] [1598]. «История чартистского движения», по словам автора, «представляет скорее историческую хронику, чем оценку событий, а также деятелей, принимавших в них участие»[1599].
Л. Герасимов (псевдоним Ф. Г. Сиротского, профессионально сотрудничавшего со многими журналами) в рецензии, опубликованной в «Современном мире», точно уловил эту характерную черту работы: «местами страстность тона автора, совершенно не волнующая читателя, резко подчеркивает, что данный факт, о котором так обильно распространяется Гаммедж, совершенно потерял уже интерес современности. Но нужно отдать справедливость автору, он старается быть - и это ему удается почти на протяжении всего труда - вполне объективным по отношению к событиям, очевидно не перестающим волновать его и при воспоминании много лет спустя, когда писалась “История чартизма”. Что касается причин непрерывных разногласий и расколов, сопровождавших чартистское движение, то автору «видна не сущность, не причины, не исходная точка разногласий, а их поверхностное выражение, обнаруживающееся в непрерывной борьбе вождей»[1600].
Другие рецензенты были более критичны. А. С. Изгоев в «Русской мысли» поместил разгромную рецензию: «в бестолковой груде имен, названий и скучных и однообразных описаний митингов совершенно исчез всякий социальный смысл серьезной, хотя и неудачной борьбы за партию, за всеобщее избирательное право, которую вела в сороковых годах английская демократия». Причину публикации он усматривал в своеобразии момента: «в наше революционное время русское общество жадно набрасывается на все революционные и народные движения в жизни других стран, желая таким путем уяснить себе события, разыгрывающиеся на родине и предусмотреть возможный их исход... Вероятно, исходя из таких соображений, книгоиздательство “Дело” выпустило и “Историю чартизма” Гаммеджа»[1601].
Примирил точки зрения на книгу Р. Гаммеджа В. Н. Сторожев, который в своей рецензии на нее в «Образовании» резюмировал: «Итак, книга Гаммед- жа, не будучи ученой работой в собственном смысле этого слова, все-таки представляет для русского читателя большой интерес, читается без особенного напряжения и ценна еще тем, что по-русски о чартизме ничего нет, и, стало быть, настоящим переводом восполняется очень существенный пробел»1.
В другой своей рецензии на книгу Гаммеджа в «Критическом обозрении» В. Н. Сторожев отмечал: «Любопытная в целом, книга Гаммеджа местами превращается как бы в первоисточник, обильный перечислениями имен и фабрик. В общем изложение Гаммеджа доступно и просто, хотя, конечно, чтение его требует элементарного знакомства с историей Англии XIX века и вообще с тою ролью, которая принадлежит Европе 1848-му году. С большим интересом и вниманием одолеет толстую книгу Гаммеджа русский читатель и вынесет из нее прежде всего прекрасный материал бытовой обстановки чартистского движения. В общем книга заслуживает усиленной рекомендации»2.
Из многочисленных трудов по истории и практике рабочего и тредюнионистского движения супругов Сиднея Вебб (1859-1947) и Беатрисы Вебб (1858-1943) на русском языке были опубликованы лишь несколько. В России знакомство с трудами этих выдающихся деятелей рабочего движения состоялось в 1893 г. когда вышла написанная С. Веббом в соавторстве с Харольдом Коксом книга «8-ми часовой рабочий день»3, впоследствии дважды переизданная. Ее публикация дала повод «Русскому богатству» саркастически заметить: «Интересно бы знать, что сказали бы английские рабочие, если бы их заставили работать 14-16 и даже 18 часов, как это делается в некоторых наших промышленных заведениях». В журнале обратили внимание и на предлагаемые авторами способы достижения восьмичасового рабочего дня: «авторы рассчитывают только на законодательный путь: ни добровольные уступки фабрикантов, ни давления рабочих союзов не могут установить максимального рабочего дня вполне твердо»4. Следующей была опубликована брошюра С. Вебба «Положение труда в Англии за последние 60 лет»5. «Русское богатство» отозвалось на нее рецензией, отметившей преобладание в ней мысли «о наличности в современном обществе прогресса, но прогресса “незначительного”, “частичного”», которая «проходит красной нитью через всю брошюру, составляя и вообще основную и излюбленную идею автора, проводимую им и во всех других произведениях»6. В. В. Леонович (псевдоним «В. Ангарский») в рецензии на брошюру Вебба в «Образовании» также отме- [1602] [1603] [1604] [1605] [1606] [1607] чает подобную особенность взглядов автора, но при этом указывает на явные противоречия в его рассуждениях: «Вот тут и разберитесь: то “большой прогресс”, то “частичный”. Чему же верить? И это не случайные противоречия автора в общем итоге, несмотря на полное благодушие автора, выводы получаются безотрадные. Глядя на них, если и можно говорить о каком-нибудь прогрессе, то разве лишь о прогрессе бедности. Для доказательства верности этого положения - достаточно данных, имеющихся в рассматриваемой брошюре»1.
В том же 1899 г. издали и «Историю тред-юнионизма» - первую совместную работу супругов Веббов, которую в Англии они опубликовали в 1894 г. В русском переводе она появилась под названием «История рабочего движения в Англии»2. Издание не прошло мимо внимания крупных журналов - «Исторического вестника»[1608] [1609] [1610] [1611] [1612] [1613] [1614] [1615]«Образования»4, «Русской мысли» и «Мира Божьего»3. По общему мнению рецензентов, книга Веббов не нуждается в рекомендации, «она во многих отношениях «была откровением для подавляющего большинства английских читателей - даже для самих членов рабочих союзов». На континенте же Европы ее признали классическим исследованием по истории трэд-юнионов»6. В то же время в своей рецензии в журнале «Образование» И. И. Скворцов-Степанов критикует неудачное русское название книги, которое «не совсем соответствует ее содержанию. Супруги Вебб с полной определенностью заявляют, что они пишут не историю английского рабочего движения, а “историю рабочих союзов”; на это указывает и английское название книги»7. В «Русской мысли» с большой похвалой отозвались о переводе, выполненном В. И. Лениным: «Владимир Ильин дал перевод образцовый»8. Высоко оценили так же и содержание книги: «В настоящее время, когда рабочее движение всего мира стоит на распутье, глубоко задумавшись над выбором чисто профессиональной английской формой и политической, нашедшей себе наиболее яркое выражение в Германии, - книга супругов Вебб, плод шестилетнего труда людей беспристрастных, посвятивших всю свою жизнь на изучение положения трудящихся, является незаменимым пособием, неоцененным материалом для суждения о самых серьезных, самых основных вопросах грядущего»1.
Спустя год последовала изданная в двух томах «Теория и практика английского тред-юнионизма»[1616] [1617]. Таким образом, все классическое исследование Веббов, включая и опубликованную ранее его историческую часть[1618], стало доступным русскому читателю. Для «МираБожьего» это тоже «солидное и прекрасное сочинение», в котором главы, «касающиеся нормального уровня заработной платы, нормального рабочего дня, санитарных условий и безопасности производства и проч., дают полное и обстоятельное изложение тех условий труда, в которых находится рабочий класс в современной Англии, тех способов, которыми он их поддерживает, и тех улучшений, которых добивается»[1619]. Оценивая творчество Веббов, журнал заключил: «приходит время, когда без знакомства с ними многое может остаться непонятным в развитии английского общественного строя»[1620].
Начиная с последней трети XIX в., новые программные принципы политических партий и государства в целом в отношении учитывания повседневных интересов широких масс населения нашли воплощение в ряде законодательных актов, заложивших основы государственной социальной политики европейских стран, опыт которых в этом направлении внимательно изучали в России, где опубликовали несколько сборников законов европейских стран по рабочему вопросу. Первые из них появились в связи с работой «Комиссии, учрежденной генерал-губернатором Москвы князем В. А. Долгоруковым», которая изучала иностранный опыт фабричного законодательства. В результате был издан двухтомник фабричных законов европейских стран. Отдельный том документов был посвящен фабричному законодательству Великобритании, вышедший под редакцией члена комиссии И. И. Янжула[1621]. Самостоятельный выпуск сборников трудов Комиссии был посвящен английскому законодательству об ответственности хозяев за несчастные случаи на производстве[1622]. Таким образом, благодаря этим публикациям стали доступны для исследователя важнейшие законы периода промышленной революции в Англии.
В публикации документов, отражающих европейский опыт развития социального страхования и защиты (законов о нормах рабочего времени, порядке назначения пособий по безработице, социальных выплат в связи с травматизмом, болезнью и инвалидностью, пенсий по возрасту), чрезвычайную активность проявляло Министерство финансов России. В 1899 г. по его поручению был издан сборник «Иностранное законодательство об ответственности предпринимателей за несчастные случаи с рабочими»1. В нем приводятся действовавшие на тот момент в Англии законы, в том числе, 1880 г. «Об ответственности хозяев» и 1897 г. «О вознаграждении рабочих». В 1905 г. Министерство финансов издало еще один сборник документов - «Иностранное законодательство по рабочему вопросу», в котором каждой стране посвящен раздел с отдельной нумерацией страниц. По Великобритании в него вошли закон «О рабочих союзах» 1871 г. и изменения, внесенные в него актом 1876 г., законы «О страховых капиталах рабочих союзов» 1893 г., «О заговорах и о защите собственности» 1875 г., «О примирении» 1896 г.[1623] [1624]
Во второй половине XIX в. в Англии и в других европейских странах начало широко распространяться кооперативное движение. В 1844 г. 28 ткачей - последователей Оуэна - организовали в Рочдейле потребительский кооператив, названный «Обществом справедливых пионеров». Их целью было избавиться от посредников, стоявших между производителем и потребителем и, естественно, в собственных интересах повышавших стоимость товара. «Рочдейлские пионеры» исходили из принципа, что прибыль будет не распределяться между пайщиками, как в акционерной компании, а делиться между членами кооператива - покупателями соответственно размерам их покупок. Деятельность кооператива строилась на принципах добровольности участия, выборности и подотчетности руководящих органов членам кооператива, одинаковых прав членов кооператива, отчисления доли прибыли на постройку школ, читален, библиотек. Вступивший в общество должен был уплачивать еженедельно или ежемесячно определенные суммы, пока не накапливал 50 паевых взносов, каждый из которых составлял 1 ф. ст. По достижении конечной суммы дальнейшие взносы не производились. Полученная кооперативным обществом прибыль распределялась следующим образом: часть ее шла на выплату членам общества в размере 5 годовых процентов паевого капитала. Часть распределялась в заранее определенных пропорциях либо между покупателями общества, либо между покупателями и рабочими, либо между покупателями, рабочими и пайщиками. Кооперация рочдейлского типа представляла собой организацию, которая имела целью удовлетворение жизненных потребностей кооператоров путем: 1) сплочения их в общества отдельных потребителей, являющихся в одно и то же время производителями и потребителями определенных продуктов; 2) сплочения в общества отдельных потребителей, заказывающих нужные им товары у других потребительских обществ, производящих искомую продукцию. Условием деятельности кооперативных обществ являлось признание существующего государственного и социального строя и воздержание от каких бы то ни было политических, социалистических или религиозных тенденций.
Чтобы предотвратить конкуренцию между потребительскими обществами при покупке товаров и в целях самозащиты от бойкота кооперативных обществ оптовыми торговцами, отказывавшимися отпускать им товары, были основаны оптовые кооперативные общества (в Англии в 1864 г. и в Шотландии в 1869 г.). Они действовали на тех же принципах, что и отдельные кооперативные общества: прибыль распределялась между покупателями соразмерно суммам их покупок, с той лишь разницей, что пайщиками оптовых обществ могли быть лишь общества, а не отдельные лица. Оптовые общества представляли собой громадные организации, покупавшие у производителей продукты в самых больших количествах для отпуска розничным кооперативным обществам. Дальнейший шаг в их развитии состоял в учреждении собственных заводов и мастерских, выполнявших заказы потребительских обществ. Оптовые потребительские общества трансформировались в оптовые потребительско-производительные общества. Они решали проблему устранения расходов на рекламу, посреднические услуги торговцев.
Кооперация этого типа занималась производством продуктов питания, разнообразных бытовых предметов потребления, без посредников реализовывала среди своих членов произведенные продукты и товары. Кроме того, кооперация строила жилье, обеспечивала взаимное страхование и кредитование, оказывала помощь в случае болезни, несчастных случаев, безработицы. Проводила обучение своих рабочих.
Для координации работы производительных товариществ учредили Ассо - циацию труда, которая включала как отдельных лиц, так и 63 производительных кооперативных общества. Пропагандой идей кооперации, выработкой теоретических начал и руководящих принципов движения занимался Кооперативный союз, в 1900 г. насчитывавший 1620 тыс. членов. Кооперативное движение в 1903 г. объединяло 2 116 127 мужчин и женщин, имевшими голос в управлении делами. Если учесть, что почти каждый член кооперации являлся представителем семейства, то, считая каждую из них в среднем по 4 человека, причастным к кооперативному движению окажется более 8 млн человек, приблизительно пятая часть населения Великобритании и Ирландии.
Кооперативное движение не обошло стороной и Россию. Российские кооператоры совершали ознакомительные поездки в Англию. В стране активно, начиная с первых лет ХХ ст., наряду с опубликованием исследований российских ученых (В. Ф. Тотомианца, П. С. Климентова, М. И. Туган-Барановского, А. И. Чупрова, И. Х. Озерова, А. Н. Анцыферова, С. Н. Прокоповича, М. Л. Хей- сина, А. А. Гейкинга и др.) переводили и издавали работы зарубежных теоретиков и популяризаторов опыта английских кооператоров.
Опыт рочдейловского «Общества справедливых пионеров» обобщил Джордж Джекоб Холиок (1817-1906), опубликовавший в 1857 г. у себя на родине посвященную им книгу, которую он неоднократно дополнял и переиздавал. К семидесятилетию основания кооператива и спустя почти 60 лет после первого издания книги Холиока в Англии в 1914 г. она появилась в переводе на русский язык с 10-го английского издания под названием «История роч- дэльских пионеров»1. Эта книга, по форме сборник статей, раскрывает различные стороны начинания ткачей из Рочделя, на примере «рочдельских пионеров» стремится показать эффективность кооперативной организации трудящихся, хотя и ограничивается только начальной стадией кооперативного движения в Англии. В 1915 г. в Москве и 1918 г. в Петрограде вышла его книга под названием «Современное кооперативное движение», на этот раз с предисловием известного специалиста в этой области В. Ф. Тотомианца[1625] [1626].
В этом же ряду появилась на российском читательском рынке книга Беатрисы Вебб «Кооперативное движение в Англии», она считалась классическим исследованием истории британской кооперации в XIX в.[1627] Как отмечала критика, «богатство материала и умелая группировка фактов одни эти качества, самые драгоценные во всяком исследовании общественно-экономического характера, делают ее сочинение необходимым пособием при изучении кооперативного движения». Но и не все положения книги были восприняты. По утверждению Б. Вебб, соединение тред-юнионистского и кооперативного движений должно привести к сплочению рабочего класса как условию улучшения положения тех, «кто производит, не потребляя своей полной доли». Это вызвало возражения автора рецензии в «Мире Божьем»: «“английский социализм”, несмотря на свою ограниченность, очень склонен давать распространительное толкование частичным улучшениям в материальных современных условиях жизни рабочего класса. Эта склонность ведет к тому, что некоторое “поднятие социального уровня” рабочего класса легко квалифицируется как всеобщее уравнительное распределение богатств, как постепенное уничтожение социальных перегородок и социального гнета»[1628].
«Русское богатство» привлек другой аспект работы: «Читатель Уэбб без труда выяснит себе, почему русское кооперативное движение обречено безрезультатно толкаться на пустом месте. Оказывается, что кооперация по самому своему существу - явление глубоко демократическое, и на Западе оно достигало силы и развития только в тех случаях, когда оно было конструировано на истинно демократических началах»1.
0 развитии английского кооперативного движения российский читатель мог составить представление и по другим работам британских авторов, например, Екатерины Вебб (1863—?) «Мирный переворот в экономической жизни. Кооперация в Великобритании», «Жизнь великих людей. Краткие биографии некоторых героев и друзей кооперации»2, Генри Демареста Ллойда (1847-1903) «Копартнершип»3, Джорджа Ресселя «Кооперация и национальные задачи: Руководство для сельских реформаторов нынешнего и грядущего поколения»4, Генри Уильяма Вольфа (1840-1931) «Народные банки»5, Чарльза Рейля Фэя (1884-1961) «Кооперация в Западной Европе»6, Изы Никольсон «Общее дело. Рассказы о кооперации в Англии», «На заре кооперации. Рассказы для юных кооператов»7, С. Уэбба «Общества потребителей в Великобритании»8.
Читатель мог познакомиться с английской кооперацией и по работам немецких авторов, например, по книге уже упоминавшегося Г. Ностица, посвятившего ему специальную главу9, по работам немецкого профессора Франца Штаудингера (1849-1921)10. К 75-летию Рочдейльского общества был издан посвященный ему сборник11 и выполнен перевод с немецкого записок о первых шагах кооператива профессора Вадима Александровича Губера12, который лично посещал Рочдейль и описал общество потребителей даже раньше Дж. Холиока. [1629] [1630] [1631] [1632] [1633] [1634] [1635] [1636] [1637] [1638] [1639] [1640]
Еще по теме 2.7. Рабочий класс, чартизм, тред-юнионизм и кооперативное движение в Англии:
- Формирование рабочего класса и промышленное развитие страны после японо-китайской войны
- Глава 14 Рынок и человек
- ПРОМЫШЛЕННАЯ РЕВОЛЮЦИЯ И РАБОЧИЙ КЛАСС
- Яковлев Л.. Британский тред-юнионизм. Пять очерков института политического и экономического планирования, 1956
- Политика в области использования рабочей силы
- ТРАДИЦИОННОЕ И СОВРЕМЕННОЕ ОБЩЕСТВО. ФАКТОРЫ И ПРОТИВОРЕЧИЯ МОДЕРНИЗАЦИИ
- ГРАЖДАНСТВО И КАПИТАЛИЗМ
- ПЕРВОНАЧАЛЬНОЕ ВЛИЯНИЕ ГРАЖДАНСТВА НА СОЦИАЛЬНЫЙ КЛАСС
- РЕЗОЛЮЦИЯ ТАШКЕНТСКОЙ ПАРТИЙНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ 110 ДОКЛАДУ М. В. ФРУНЗЕ О ЗАДАЧАХ РАБОЧЕГО КЛАССА ТУРКЕСТАНА 2 апреля 1920 г.
- 2. Подготовка Национально-революционной армии к Северному походу
- 2. ПОДЪЕМ РЕВОЛЮЦИОННОЙ БОРЬБЫ ТРУДЯЩИХСЯ МАСС
- ДИКТАТУРА БУРЖУАЗНЫХ РЕСПУБЛИКАНЦЕВ
- БОРЬБА КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ ЗА ЕДИНЫЙ ФРОНТ РАБОЧЕГО КЛАССА
- Ф. ЭНГЕЛЬС. ПОЛОЖЕНИЕ РАБОЧЕГО КЛАССА В АНГЛИИ